* * *
Алексио шел в покои Динайри, чтобы перед сном еще раз увидеть сына. В столь одиноком и враждебном для него мире Жоэль был единственным лучиком, дарящим ему надежду. Пусть малыш был еще очень мал, Императору хотелось верить, что сын слышит и запоминает все то, что он ему говорит.
Алексио надеялся, очень надеялся, что кроха отомстит врагам отца и станет истинным Императором, а не пешкой, с которой никто даже не планирует считаться.
Распахнув дверь, ведущую в спальню супруги, Алексио оказался в полной темноте. Это было странным, и он, беспокоясь о наследнике, сделал шаг вперед…
В этот момент дверь за ним захлопнулась, в комнате зажегся тусклый свет, и Император увидел крест, очень похожий на кресты из его подземелья, только оббитый толстой кожей. А подле него, в одежде из обтягивающего латекса и черного прозрачного кружева стояла Динайри.
Блестящие волосы красавицы копной рассыпались по ее плечам, высоко поднятая грудь призывно вздымалась. В одной руке супруга сжимала блестящий кинжал, а второй поглаживала толстые бревна креста.
Император опешил. Он даже забыл, зачем пришел.
А Динайри, сверкнув на супруга ярко-зелеными глазами, медленно провела по кинжалу языком. В этот момент заиграла зарианская гаремная музыка, и соблазнительница, призывно покачивая бедрами, двинулась в сторону мужа.
Император ощущал себя завороженным. Музыка, крест, кинжал, полумрак, Динайри затронули в нем частички души, о которых он даже не подозревал. Частички темные, однако… Тяжело задышав, он сделал шаг ей навстречу, но супруга, томно поведя плечами, вновь вернулась к кресту.
Императрица начала ласкать затянутые в кожу бревна своим телом, и это смотрелось, как дикий танец страсти. Она присаживалась, резко выгибалась, обхватывала его ногами, проводила по нему языком, не отводя горящего взгляда от супруга.
Алексио поравнялся с крестом, и Динайри, ухватившись руками за верхнюю часть бревен, резко подтянулась вверх и, сжав торс Императора обнаженными ногами, дернула его на себя.
Алексио, для которого в данный миг ничего больше не существовало, потянулся руками к ее груди, но красавица, резко отпустив крест и разведя его ладони в стороны, рванула на груди супруга камзол с такой силой, что пуговицы и застежки разлетелись по комнате.
Страсть овладела Императором больше, чем во время самых изощренных пыток в старом подземелье. Не в силах сдерживаться, он накрыл рот Динайри поцелуем и повалил соблазнительницу на пол, срывая с нее одежду.
Она извернулась и в свою очередь начала грубо обнажать супруга. Переплетясь в единое, пышущее жаром целое, Алексио и Динайри предались дикой, мучительной, но такой горячей любви, что Император впервые в жизни по-настоящему забылся…