Когда она закончила разговор, я вопросительно приподнял брови.
– Кое-кто секретничает.
Я старался говорить тем самым шутливым тоном, с каким Лайла обращалась ко мне почти каждые пять минут. Ее подтрунивания заставляли меня ощущать себя одновременно центром вселенной и милым увальнем. К сожалению, мне не удалось перенять ее легкую непринужденность, поэтому вышло так, будто я ее в чем-то обвиняю. Несмотря на фарфоровую белизну своей кожи, Лайла почти никогда не краснела, но сегодня я стал свидетелем редкого исключения.
– Я не рассказала маме о тебе, – призналась она. – Мама не поймет.
– Как твоя свободомыслящая мама-хиппи может осудить появление мужчины в жизни дочери?
Лайла съежилась и встала из-за обеденного стола, так и не доев свой салат.
– Она моя мама, – спокойным голосом произнесла Лайла.
Взяв телефон, она с отсутствующим видом уставилась на него сверху вниз.
– Ее отношения с папой не напоминали романы «Миллс-энд-Бун»[18], в отличие от истории твоих родителей, но все равно они любили друг друга. Если что, мама последовала бы за папой хоть на Луну. Она хочет такой же любви для меня, я это знаю, поэтому, если ей станет известно, что мы встречаемся, у нее возникнут неоправданно большие надежды, а мама мне слишком дорога, чтобы разбираться со всем этим дерьмом.
– Уверен, что в прошлом ты рассказывала ей о своих бойфрендах.
Мы не занимались созданием подробной хронологии ее романтических похождений, но на стенах в рамках висели фотографии, на которых Лайла была запечатлена с несколькими разными мужчинами. Один азиат грузного телосложения попадался особенно часто. Фотографии были сделаны в разных экзотических местах, поэтому я пришел к выводу, что Лайла с ним путешествовала по миру. Если они были знакомы так долго, что вместе объездили весь мир, ее мать должна о нем знать. Повернувшись ко мне спиной, Лайла отложила телефон.
– Конечно, рассказывала. Она знает обо всех, но ты другой.
Я видел, что Упрямая Лайла снова заводится, поэтому решил не усугублять.
– Я не хотел тебя доставать, Лайла. Забудь обо всем. Тебе решать, что говорить маме.
По правде говоря, я тоже никому о ней не рассказал, за исключением Карла, но с братьями я теперь почти не общаюсь, а после повышения на работе от моей общественной жизни осталась зияющая пустота. Где-то в глубине души я смирился с этим и перестал бороться, поэтому, никому ничего не рассказав о Лайле, я отнюдь не собирался делать из наших отношений тайну. Просто мне некому было о ней рассказывать.
– Наши отношения – как раз то, что ей от меня нужно, – не обратив внимания на слабую попытку извиниться, сказала Лайла. – Если она с тобой познакомится и увидит, что мы вместе, она все не так поймет.