Госфорд находится в полутора часах езды от наших квартир по красивым, вписанным в ландшафт автомобильным дорогам, которые по вечерам забиты машинами. Потребовалось несколько недель для того, чтобы организовать поездку туда на уикенд. Нам пришлось взять выходной в пятницу, чтобы уехать раньше, избежав таким образом часа пик. Хотя поехали мы на гибридном авто Лайлы, ей хотелось, чтобы за рулем был я.
– Я смогу поработать, пока ты будешь вести машину, – настаивала она, но не прикоснулась ни к своему айпаду, ни к лэптопу на протяжении всей поездки.
Лайла лишь смотрела в окно и рассказывала о национальном парке, мимо которого мы проезжали, и о водоемах, появлявшихся в поле зрения. Она очень привязана к природе. Ее радость во время нашей поездки за город на зеленеющее побережье была едва ли не осязаемой. Она знала названия всех растений, типы лесов и обитающие в каждой речушки виды. Она поведала мне о песчаных карьерах, пока мы ехали на север. В другом месте Лайла принялась рассказывать о поданном ею судебном иске, направленном против расширения шоссе.
Я то и дело задумывался над тем, что, если бы жизнь сложилась иначе, Лайла с легкостью устроилась бы на земле, выращивала бы себе пищу, стараясь обрести единение с миром. Учитывая, насколько мы не похожи друг на друга, удивление вызывает сам факт, что мы вообще сошлись. Я столько раз ел вместе с ней, что неплохо знал, что предпочитает Лайла, но каждый раз, когда я глотал что-то растительное, внешне похожее на мясо, я чувствовал себя обманутым. Я люблю полуфабрикаты, технологии и телевидение. Она также не отказывалась от всего этого, но только ради того, чтобы больше работать. Если все это выкипятить, в сухом остатке мы будем иметь ее жажду воссоединиться с землей в жизни и после нее.
«Ферма», как она ее изредка называла, располагалась на окраине Госфорда. Когда мы съехали с шоссе, дороги постепенно стали узкими и неровными. Наконец мы выбрались на узкую грунтовую дорогу, бегущую параллельно морскому берегу.
– Ну вот, – произнесла Лайла, как только за поворотом показались кованые ворота.
Я увидел окруженный со всех сторон кустарником и деревьями небольшой кирпичный домик.
– А тут живут Леон и Нэнси.
Я повернул в сторону ворот и медленно двинулся по длинной подъездной дорожке, обсаженной огромными серыми эвкалиптами.
Пляжный домик представлял собой квинтэссенцию всех австралийских пляжных домиков: никаких излишеств, никакого пафоса, лишь выкрашенная голубой краской обшивочная доска да белые рамы. Единственной выдающейся особенностью этого дома были описанные Лайлой в мельчайших подробностях фруктовый сад и огород, за которыми присматривали Леон и Нэнси.