– Если уж не Господь, то Ривенхолл – наверняка, – заметил сэр Винсент. – А вино очень даже недурное. Смотрите, не прикончите бутылку до моего возвращения и не тратьте вино на поэта!
Он вновь удалился вальяжной походкой, надеясь со стороны понаблюдать за экзекуцией в курятнике, а лорд Чарлбери, вознося молчаливую благодарность своей раненой руке, налил себе второй бокал шерри. Вскоре из библиотеки вышел мистер Фэнхоуп, держа в руках изъеденный молью том. Он благоговейно продемонстрировал книгу его светлости и сказал:
– «La Hermosura de Angelica»[111]! Никогда не угадаешь, где можно наткнуться на настоящее сокровище. Я должен показать ее маркизе. Кому принадлежит этот прелестный дом?
– Сэру Горацию Стэнтон-Лейси, – с некоторым изумлением ответил Чарлбери.
– Наверное, само провидение привело меня сюда. Не могу представить, почему бы еще я здесь оказался, да это и не имеет значения. Когда я увидел Софи, стоящую в дверном проеме, с лампой, поднятой высоко над головой, пелена спала с моих глаз и все сомнения рассеялись. Меня ждут на ужин, но я не поеду.
– Разве вам не кажется, что вы должны вернуться в город, чтобы уважить пригласивших? – спросил его светлость.
– Нет, – просто ответил мистер Фэнхоуп. – Я предпочту остаться здесь. Я нашел и «Галатею»[112], правда, не оригинальное издание. – Он присел к столу, раскрыл книгу и прогрузился в чтение, пока от этого занятия его не оторвала Софи, вошедшая в комнату с пучком восковых свечей под мышкой. В руках она держала неглубокий деревянный ящик. Вокруг нее, демонстрируя смесь ревности и любопытства, приплясывала левретка, время от времени подпрыгивая и пытаясь достать до ящика.
Мистер Фэнхоуп вскочил на ноги и, протянув руки, принял у нее ящик.
– Дайте его мне! Вам подобает держать урну, а не грязный ящик!
Она отдала его и практично заметила:
– Вскоре миссис Клаверинг принесет ее[113], но пить чай еще рано. Мы ведь даже не ужинали! Осторожнее! Бедные малютки, у них нет мамы!
– Софи, во имя всего святого! – воскликнул Чарлбери, разглядев, что в ящике копошатся маленькие желтые утята. – Надеюсь, вы не собираетесь их приготовить на ужин?
– Боже милостивый, нет, конечно! Просто миссис Клаверинг держит их на кухне, в тепле, а Санчия пожаловалась, что они будут путаться у нее под ногами, и она боится кого-нибудь раздавить. Поставьте ящик в углу, Огастес. Тина не причинит им вреда!
Он выполнил ее просьбу, и утята, отчаянно пища, дружно попытались выбраться из ящика, а самый смелый уже отправился на разведку. Софи подхватила его и посадила на ладонь, а Тина, преисполнившись явного отвращения, запрыгнула на кресло и, демонстративно отвернувшись, свернулась клубочком. По лицу мистера Фэнхоупа скользнула улыбка, и он продекламировал: