– Дьявол, а не женщина! – воскликнул мистер Уичболд. – Хотя, должен признаться, никогда бы не подумал, что Чарльз станет безропотно сносить подобные выходки! Он всегда терпеть не мог, когда кто-либо вмешивался в дела его семьи!
– О, это преподносится с видимостью столь исключительной заботливости, что он даже не видит, что за ней скрывается, – пока! – сказала Софи.
– Неприятное и печальное положение, – согласился мистер Уичболд. – Увы, уже ничего нельзя поделать.
– Это, – сердито заявила Софи, – вечная отговорка тех, кто слишком ленив или робок, чтобы оказать хоть каплю помощи! У меня масса недостатков, но ни леностью, ни робостью я не страдаю – хотя это и не такая уж добродетель, – а мой отец всегда говорит мне, что я родилась совершенно без нервов и начисто лишена сентиментальности. Я еще не знаю, что сделаю, но мне может понадобиться ваша помощь в том, чтобы расстроить эту глупую помолвку. – Бросив на него быстрый взгляд, она заметила, что он испуган, и ободряюще добавила: – Скорее всего, я обойдусь своими силами, но кто знает, как все повернется, так что лучше быть готовой ко всему. А теперь я намерена высадить вас: вижу, меня ждет Сесилия, а она согласилась прокатиться со мной по Парку, как только убедится, что я не переверну фаэтон.
– Совершенно беспочвенные опасения! – сказал мистер Уичболд, подумав, что эта непредсказуемая молодая женщина может много чего перевернуть во время своего пребывания на Беркли-сквер.
Он пожал ей руку, сказал, что если женщинам разрешат вступить в «Клуб Четырех Коней», то он непременно поддержит ее кандидатуру, и спрыгнул с облучка наземь, где обменялся приветствиям с Сесилией, стоявшей вместе с мисс Аддербери и детьми на обочине Главной аллеи. Естественно, Гертруда, Амабель и Теодор пожелали занять место рядом с кузиной вместо своей старшей сестры, но получили решительный отказ, и мистер Уичболд помог Сесилии подняться на облучок, поклонился и отправился восвояси.
Софи моментально обратила внимание на то, что Сесилия выглядит очень бледной, а маленькая гувернантка явно пребывает в состоянии нервного возбуждения; и, поскольку Софи считала, что всегда лучше сразу переходить к делу, не тратя времени на околичности, она напрямик поинтересовалась:
– Что случилось, Сесилия? Ты сама не своя.
Тина, которая все время, пока рядом сидел мистер Уичболд, незаметно жалась к ногам хозяйки, вылезла из-под потертого коврика и запрыгнула к Сесилии на колени. Девушка машинально прижала ее к себе, принялась гладить и лишь некоторое время спустя сдавленным голосом прошептала: