– А что обсуждается?
– Я полагаю, вам с Генрихом пора определиться, идете вы вместе или каждый порознь.
Что ж, это был неплохая попытка, но попытки не засчитываются. Одни только победы.
– Генрих, хочешь повышения в звании?
– Зачем? – Он хорошо представлял себе, чего хочет Иван, как знал и то, чего хочет сам. Нынешний разговор, в этом смысле, ничего не менял. Не добавлял, но и не отнимал. – Скорее всего, сразу после коронации мы с Наташей уедем в Петроград.
– То есть как? – вскинулся Иван, что при его комплекции выглядело более чем внушительно.
– Как частное лицо.
– Ты шутишь?
– Ни в коем случае! – Генрих подцепил вилкой кусочек в меру разваренной осетрины и отправил в рот. Хрен он терпеть не мог, поэтому ел по-простому, то есть а-ля натурель. Как есть.
– Постой, постой! – А вот Иван, похоже, окончательно забыл о еде. – Ты это для чего сейчас делаешь?
Генрих не ответил, он тщательно – по-немецки – пережевывал пищу. Повисла напряженная пауза. Остальные присутствующие с интересом наблюдали за ними с Иваном, но в разговор не вмешивались. Генрих выдержал паузу, спокойно глядя на Ивана, сделал несколько глотков воды из бокала и промокнул губы салфеткой.
– Я прожил вдали от родины двадцать пять лет, – сказал он, заставив себя превратиться в холодный камень: ни стука сердца, ни эмоций, ничего. – Я воевал всю жизнь. Жил где попало. Ел что придется. Как полагаешь, Иван, заслужил я покой или нет?
– Генрих!
– Иван! – он чуть склонил голову, словно благодарил за добрые слова.
– Но…
– Иван, я мечтаю о псовой охоте… – Генрих поднял голову и случайно встретился взглядом с Анастасией, ее глаза сияли, словно смарагды под солнечными лучами.
«Ну, ну, Ася! – подумал он, переводя взгляд на Ивана. – Меньше чувства! В конце концов, ты сама начала этот разговор».
– У тебя есть собаки? – спросил он.
– Да, а что?..
– А у меня – нет. Надеюсь, ты понял, что я хотел сказать.
– Генрих! – Иван встал из-за стола и пошел к Генриху. – Это просто недоразумение! Ты неправильно меня понял! Все, что пожелаешь! Звание генерала от инфантерии, место в Государственном совете…
– Иван! – Анастасия тоже встала из-за стола, ее лицо заливала краска. – Прекрати, Иван! Ты делаешь только хуже! Твои слова, твое поведение оскорбительны, разве ты этого не понимаешь? Ваше величество!
Иван остановился, оглянулся на жену, скользнул взглядом по сыну и Анастасии, чуть дольше задержался на Наталье – ее лицо не выражало никаких чувств – и снова посмотрел на Генриха.
– Извини, Генрих! Слишком много адреналина и эндоморфина… Крыша поехала. Я думаю, мы все оставим как есть. Ты мой друг и ближайший родственник. Этого достаточно. Я прав?