– Я постараюсь избежать этого несчастья, – сказал рыцарь, – предоставив все губернатору, сэру Джону Уолтону, который скажет, что надо делать. Теперь моя единственная обязанность – отвезти вас к нему в замок Дуглас.
– В самом деле? – спросил Августин.
– Непременно, – отвечал рыцарь, – а иначе я буду отвечать за неисполнение обязанностей.
– Но если я обяжусь вознаградить вас значительной суммой денег, уступкой земель…
– Довольно! – воскликнул рыцарь, – нет ни земель, ни денег, – предположив, что они у вас есть, – которые могли бы вознаградить за потерю чести. Притом же, любезнейший, если бы я даже и решился на подобную алчность, то как вам поверить?
– Значит, я должен приготовиться следовать за вами в замок Дуглас и явиться к сэру Джону Уолтону? – спросил Августин.
– Надобно решиться, молодой человек, ибо если вы не сделаете этого добровольно, я должен буду прибегнуть к силе.
– А что же будет с моим отцом?
– Это будет зависеть от вашей и его сознательности. У вас есть какая-то тайна: письмо, переданное вам сэром Джоном Уолтоном, ясно свидетельствует об этом, и для вас будет гораздо лучше открыть ее, нежели подвергать себя неприятностям. Верьте, что ваша участь зависит от вашей откровенности.
– Значит, я должен готовиться в путь, потому что вы этого требуете. Но жестокая болезнь преследует меня до сих пор, и аббат Джером, медицинские познания которого всем известны, сам скажет, что я не могу путешествовать, не рискуя жизнью, и что во время пребывания в монастыре я отказывался от обязательных приглашений Хазелсайдского гарнизона участвовать в их прогулках из-за боязни заразить ваших солдат.
– Молодой человек говорит правду, – заметил аббат. – Ваши стрелки несколько раз присылали ему приглашение разделить с ними военные игры или развлечь их какими-нибудь балладами; но он постоянно отказывался, и, по-моему, причиной этому была его болезнь.
– Значит, вы полагаете, отец аббат, – сказал сэр Аймер, – что действительно опасно перевозить сегодня ночью этого молодого человека в замок, как я предполагал?
– Без сомнения, – отвечал аббат, – бедный молодой человек может не только получить рецидив, но я опасаюсь, как бы не заразился ваш гарнизон, так как не приняты никакие меры предосторожности, ибо эта болезнь именно опаснее в последнем периоде, нежели в первом.
– В таком случае, мой молодой друг, – сказал рыцарь, – вы разделите вашу комнату с моим стрелком, которого я дам вам в качестве часового.
– Отлично, – сказал Августин, – лишь бы мое несчастное соседство не повредило здоровью бедного солдата.