«Что это надумал старик? – рассеянно размышлял Давид. – Это и есть та гостья, о которой он предупреждал Пуля?»
Прямо с порога Баратран попросил молодых людей собраться в гостиной. Пятью минутами спустя он вошел туда, держа за плечо юную рыжеволосую девушку, почти девочку. Давида сразу поразили ее большие глаза – ясные, синие.
Она улыбнулась трем молодым людям – весело и открыто. Старик легонько подтолкнул ее вперед, и девушка попала в яркий столб солнечного света, устроившего в гостиной целый пожар. Рыжие волосы гостьи готовы были вот-вот вспыхнуть.
– Познакомьтесь, это – Лея Вио, внучка моего покойного друга, – сказал Огастион Баратран. – Она будет заниматься теперь вместе с вами, и я уверен, – старик заговорщицки подмигнул девушке, – Лее уже и сейчас есть чем с вами поделиться. Ведь не вы мои первенцы, а она. Я ждал этого дня, когда смогу привести ее сюда. Ждал с нетерпением. – Старик выглядел крайне растроганным. – И вот мои надежды, о которых я боялся рассказать вам раньше, сбылись. Вам теперь остается только порадоваться вместе со мной… А теперь, Лея, я представлю тебе твоих рыцарей.
Пуль сиял. Вилий Леж, напротив, хмурился. Взяв девичью ручку с розовыми ноготками в свою, Давид оробел – что-то теплое, нежное и родное счастливо ранило его.
– Мы обязательно будем друзьями, – честно пообещала девушка молодым людям.
Но какие это были глаза! Музыка морского утра звучала в них. Там непременно кружились белые чайки – падали и поднимались вновь! Казалось, душа юной девушки трепетала в чудесной синеве ее глаз.
– Лее остается только переодеться к обеду, – после короткой церемонии улыбнулся старик, – и более не расставаться с вами.
Уже у самых дверей девушка обернулась, и Давиду показалось, что эта мимолетная, едва заметная улыбка предназначена ему – и никому больше!
– Лея – внучка моего покойного друга Кая Балтазара, – все в той же гостиной, поздно вечером, сказал Баратран двум молодым людям – Давиду и Пулю. – Мы долгие годы служили одному богу. Кай погиб без малого двадцать лет назад, во время иллюзиона, в Америке. Я пытался заменить Лее деда и часто посещал дом господ Вио. Увы, я лгал матери Леи, потому что без ее спроса посвящал девочку в тайны искусства Огня и надеялся, что когда-нибудь она станет моей ученицей. Что поделаешь, я чувствовал в ней силу Кая Балтазара! А отведав запретного плода, Лея и сама уже стремилась только к этому. Потом обман раскрылся – и я был изгнан: мать Леи ненавидела и не понимала того, чем занимался ее «сумасшедший свекор», как она его называла, ведь ради своих амбиций он бросил и свою возлюбленную, и своего сына. – Огастион Баратран кивнул. – Но было уже поздно – Лея унаследовала характер деда и месяц за месяцем добивалась независимости. Не смотрите, что она еще маленькая – у нее отважный характер. Двое младших братьев Леи слушались не столько родителей, сколько ее! Одним словом, наш заговор удался. Благословленную на непослушание, Лею отпустили ко мне на полгода с сотней оговорок!