Анатолий Иванович закурил новую сигарету и, пуская дым в сторону приоткрытого окна, наблюдал, как Александр Трофимович торопливо оформлял сообщение, забыв про горящую в пепельнице сигарету и сердито кусая губы, будто он уже собственными руками душил ненавистного конкурента. Впрочем, в сущности, так оно и было.
– Он в кабинете один? – спросил Анатолий Иванович.
– Что? – Мякишев вскинул голову и непонимающе поглядел на собеседника.
– Я спрашиваю: он сидит в кабинете один?
– Да.
– Тогда не стоит терять время на получение ключа от сейфа, достаточно взять ключ от двери. Но потом возьмете и от сейфа.
– Естественно. Но он станет отрицать, а нам этого нельзя допустить.
– Не допустим!
Анатолий Иванович достал из кармана мобильный телефон и набрал номер. Пока он с кем-то тихо переговаривался, Мякишев кинулся к дежурному и взял у него ключ от кабинета Пылаева. Вернувшись, он выразительно посмотрел на нового знакомого, и тот, поняв все без слов, вынул из книжного шкафа зловещий сверток и сунул его за пояс брюк, прикрыв полой пиджака.
– Пошли!
Они прошли коридором, поднялись на четвертый этаж, где Александр Трофимович открыл дверь кабинета Аркадия, не решаясь сам переступить порог. Лучше он это сделает несколько позже, при свидетелях, и пусть на этом проклятом свертке не будет даже намека на его отпечатки пальцев или запахи. Одорология тоже наука, и ничто нельзя сбрасывать со счетов, когда речь пошла о таких серьезных вещах.
Нет, он уберет Аркашку собственными руками, но не прикасаясь к нему, зато получив все лавры и насладившись радостью мести.
Анатолий Иванович быстро вошел в кабинет и, осмотревшись, сразу же направился к обитому искусственной кожей дивану – они стояли в кабинете каждого руководителя, поскольку если того требовала обстановка, приходилось иногда оставаться в управлении на ночь.
Подняв сиденье дивана, он сунул сверток в дальний угол ящика и прикрыл его краем лежавшего там солдатского одеяла. Отряхнул ладони и вышел.
– Закрывайте! Кстати, голубчик, кабинетик-то был опечатан!
– Плевать, – отозвался Мякишев, – я опечатаю своей печатью, никто не обратит внимания, а вскрою сам.
Закончив, он вздохнул с немалым облегчением и подумал: его враги проявили пагубную для них нерасторопность и не ударили по нему немедленно, как только сверток очутился в шкафу. Потеря времени здесь оказалась равносильной потере головы! Теперь даже те, с чьей помощью Пылаев замышлял угробить Мякишева, вынуждены будут топить Аркашку и затыкать ему рот, чтобы он не сболтнул лишнего.
Но отчего так промедлили? Неужели потому, что Пылаев не мог найти «Чичикова» и получить от него новые явки и пароли? Значит, Аркадий не знал, что у их общих друзей произошли серьезные перемены и власть перешла в другие руки? Господи, как иногда все неожиданно складывается и оборачивается!