– А я уже была замужем, – позевывая, извещала отца бессовестная Светка.
– Как?!
– Законным браком. Состояла женой аспиранта в профессорской семье целых шесть месяцев. Потом подала на развод.
– Почему?
– А я с дураками жить не желаю.
– Ну да, профессорская семья – дураки! А ты кто?
– А я начитанная до самой макушки дочь певца и писателя.
«И матери – бездельницы и шизофренички», – подумал Валерьян Александрович. Он сидел, положив ногу на ногу, и с печалью, сосущей сердце, глядел на это хорошенькое существо в джинсах, несколько похожее на него, но в то же время бесполезное и самодостаточное.
– Зачем развелась с мужем? Может быть, постепенно притерлись бы и жили нормально.
– Насчет притерлись – профессорский сынок не очень-то.
– Пошлячка!
– У меня есть кадры и лучше. Но это не главное. С ним говорить не о чем. Кроме формул на компьютере, кроме каких-то цифровых проектов, он ничего не знает и ничем не занимается. Такой же его отец. И мать. Скука! Они не интересуются ни попсовыми группами, ни Рахманиновым. Они не знают ни Есенина, ни Пастернака, ни Рубцова, ты понимаешь? Им плевать – что на классику, что на авангард. По-моему, сказано где-то у Набокова: «Он был сыном дурака-профессора». Классический вариант.
– Света, ты еще молода. Ты встретишь обаятельного, таланливого мужчину. И будешь счастлива. Это тебя не привлекает?
– Обаятельнее… и талантливее моего отца найти безумно трудно. Ведь все – в сравнении. Ну где я найду парня, похожего на тебя?
– Ух, лиса! У меня все равно денег нет.
– Мне твои деньги не нужны. Найду в другом месте. А моя мать была с тобой счастлива?
– У нее вообще другой идеал в жизни. Муж-добытчик. Я, кстати, долгое время старался быть усердным обывателем. Никаких творческих задач. В основном старался для семьи.
– Я тебе очень благодарна за твое обывательское прошлое, папа. Теперь мне еще приятнее видеть твою творческую работу, хоть мы живем порознь. Я однажды попробовала написать что-то вроде повести… на молодежный манер…
– Почему не принесла, не показала? Может быть, это дело вполне обнадеживающее… Я, глядишь, что-то бы подсказал. И как же дальше?
– Бросила. Три страницы написала… Нет, я еще не готова. Когда-нибудь потом… Пока не могу, пустое… А ты молодец, прямо герой мифа. В тридцать пять лет ни с того ни с сего взял и начал строчить романы. И не бросил, не сдался, не отступил. Прорубил гору! Фархад! А твоя Ширин, кстати, где? Где твоя Таська?
– Не смей так называть Таисью Федоровну. Иначе обозлюсь и вышвырну вон.
– Эксъюзми. Где Таисья Федоровна? Все носится со своим сынком? Бездельником и пьянчугой?