Ровно через сорок минут звонок у входной двери. Морхинин вздрогнул, как перед чем-то неприятным. Вошла Соня в чужом потертом пальтеце. Шапочка тоже чужая, серая, шерстяная. Сапожки скромные, старомодные. В руках большая сумка, перехваченная широкими ремнями. Ничего не напоминало обычно модно одетую, слегка надменную бизнес-леди. Лицо похудело. Даже мороз не подействовал, бледненькая. Значит, страдает все-таки.
Морхинин обнял дочь, погладил по стройной узкой спине. Она размотала шарф и, как всегда, спокойно поцеловала отца в щеку.
– Я у тебя пальто сниму. Не хочу здесь, – Соня указала на общую вешалку.
– Да-да, проходи. Раздевайся, садись. Сейчас выпьем чаю. Или, может быть, поднимем по стопке за упокой души убиенного раба Божия Андрея?
– Нет, папа, не надо чая. Тем более спиртного. Давай поговорим. Скажи мне, ты знаешь довольно крупного бизнесмена… Зимникова? Вроде бы ты с ним учился в школе. Он с семьей постоянно проживает в Швейцарии. А здесь осуществляет какие-то финансовые проекты вместе со старшим сыном.
– Ты, наверно, имеешь в виду Зименкова… Это мой школьный товарищ, Юрий Иванович Зименков.
– Андрей последнее время был с ним в близком контакте. Они постоянно совещались. Я не имею никакой информации об их делах. Но Андрей однажды проговорился, что они затеяли очень крупное дело, какой-то всемирный проект, связанный с новейшими нанотехнологиями. Что-нибудь ты об этом знаешь?
– Я знаю от Зименкова очень мало. Но тебе открою то, что доступно моему примитивному в таких вопросах разуму. Первое – это некое феноменальное изобретение, совершенное сыном Зименкова Михаилом. Ему лет двадцать пять – двадцать семь. И сам Юрка… Юрий Иванович… в совершеннейшем восторге от талантов своего сына.
Соня почему-то поежилась, и Морхинину показалось – еще сильнее побледнела. Она достала из кармана красивого брючного костюма, который скрывался под бедным пальтецом, пачку иностранных сигарет. Вынула длинную, с золотым росчерком, бумажную трубочку. Щелкнула дорогой зажигалкой. Пустила дым белой струйкой, потом спохватилась:
– Ты не возражаешь? Ой, придет Таисья, сразу учует…
– Да ладно, кури, – сказал Морхинин и затем с застенчивостью некурящего попросил: – и мне дай-ка…
Они покурили вместе. Морхинин открыл форточку и снова уселся напротив дочери.
– Теперь по поводу контактов Зименкова с Андреем, – продолжал он. – Вот об этом я абсолютно ничего не знал. Но тебе, как его вдове и своей дочери, так и быть, поведаю. Суть открытия Михаила Зименкова каким-то образом проявляется, я думаю, в драгоценных кристаллах или в чем-то подобном, заключенном в металлическую капсулу. Это я фантазирую. Сам воочию я не имел возможности этого наблюдать. Капсула пока положена в мягкую сумочку, которая…