От мрачных предчувствий меня отвлек резкий сигнал «горячей линии» на столе комиссара. К тому времени Вольский уже выдохся и лишь невнятно бормотал что-то себе под нос. Николай подошел к столу и утопил кнопку:
– Берест на связи. Что случилось?
– Господин комиссар! – захрипел динамик. – Докладывает дежурный по управлению майор Костюков. Две минуты назад «Ландыш» сообщил, что видел в городском парке капитана Ракитина, вооруженного автоматом и с каким-то чемоданчиком.
– Спасибо, майор. Передайте: всем ближайшим патрулям следовать в парк. Я еду туда!
Николай посмотрел на меня, на Вольского, сунул трубку в карман и включил селектор:
– Свободную машину к подъезду, быстро!
– Что-то с Олегом, Коля?! – напряженный и испуганный женский голос раздался неожиданно.
Алена Ракитина решительно прошла к столу и встала перед комиссаром, загораживая ему дорогу. Мы и не заметили, как она оказалась в кабинете.
– Почему автомат, Дима? Да не молчите же вы!..
– Спокойно, Аля, еще не вечер! – Берест сумел справиться с растерянностью и покровительственно потрепал ее по щеке. – Просто твой Ланселот, как всегда, рвется отвернуть башку дракону, не посоветовавшись с рыцарями Круглого стола.
– Ой, ребята, вы же его знаете! – Алена в отчаянии стиснула руки перед грудью. – Ради бога, остановите его!
– И меч отберем, и задницу надерем, и в угол поставим! – я постарался улыбнуться ей как можно естественнее, хотя внутри будто затаилась испуганная рысь, вцепившись всеми четырьмя лапами в мои бедные кишки.
Ничего хорошего из затеи с автоматом получиться не могло, и Николаю, видимо, пришла в голову та же мысль, потому что всю недолгую дорогу до парка он выжимал из потрепанной служебной «ауди» последние соки. Если я прав, то Олег принял вполне определенное решение. Но почему?!.. Или он раньше нас узнал правду про своего двойника? Но от кого?.. И почему ни разу не обмолвился об этом? И отказался проверять мой второй сон? Значит, уже тогда догадывался?..
Я почувствовал, что голова начинает распухать от вопросов, и, с усилием встряхнувшись, повернулся к притихшему на заднем сиденье Вольскому.
– Слушайте, господин ученый, как по-вашему, что должно произойти с психомом в случае гибели матрицы?
– По нашим данным, – с готовностью, граничащей с подобострастием, отозвался тот, – они должны очень быстро распадаться, поскольку исчезает их психоэмоциональная подпитка.
– К чему ты клонишь? – покосился на меня Николай.
– Просто опасаюсь, как бы наш Ланселот не выбрал самый радикальный способ рассеивания…
– Типун тебе!.. – цыкнул Берест. – Ладно, сейчас разберемся, что он там навыдумывал!