В отделе снова никого не было, кроме одуревшей от безделья и жары толстой зеленой мухи, отчаянно пытавшейся просунуться в крохотную щель между створками окна. В альтруистическом порыве я прогнал кровожадную мысль об убийстве, открыл форточку, и муха, радостно взвыв, тут же исчезла в блеклой синеве июльского неба.
Я включил компьютер, воткнул свою дискету со статьей и запустил Quark. Наскоро вычитав текст и поправив кое-где стиль, я сбросил файл в директорию Correction для Леночки вкупе с покаянной запиской о злой судьбе-разлучнице и робким намеком на возможное прощение, ибо известно, что «повинную голову меч не сечет». А потом позвонил Бересту.
– Хеллоу, чиф! Хау ду ю ду энд хау а ю?
– Как свинья в раю! – Николай был вне себя. – Какого д-дьявола ты раздаешь мой телефон всяким шизофреникам с манией в-величия?!
– Никому, начальник! Век воли не видать! – поклялся я.
– И не увидишь! – пообещал он. – Кто он у вас т-такой, этот… Разумов, что ли?
– А он не представился?.. Заместитель главного редактора по связям с общественностью, Разумовский Григорий Ефимович.
– С общественностью? Разумовский?.. – комиссар шумно задышал в трубку. – Б-бредунович он, а не Разумовский! Или Б-бредятинский! И не с общественностью ему разговаривать, а с… психиатром д-для начала.
– А в чем дело-то? – вкрадчиво поинтересовался я.
– Представляешь, Д-димыч, этот… самородок в-выдал идею, что мы ловим какого-то мутанта, в-вампира энергетического!
– А разве не так?
– И ты т-туда же?!
– Ну, извини! – я постарался говорить как можно мягче и спокойнее. – Понимаешь, он у нас, действительно, самородок. В смысле связей с общественностью. У него потрясающая коммуникабельность! Колобок, то есть Григорий Ефимович, еще ни разу не провалил ни одного договора, ни одной встречи, ни одной пресс-конференции. Договариваться – это у него в крови! А то, что он искренне пытался помочь следствию… Так простим его за это?
– Ладно, з-замнем, – пробурчал Берест, успокаиваясь. – Чего звонишь-то?
– Да вот думаю, как бы у тебя разжиться фотороботами нашей визави?
– Это еще зачем?
– Просто, чтобы было…
– Не юли! Я же сказал, никакой самодеятельности! – голос Николая отвердел.
– Матвеич, исключительно для полноты картины! – я был сама невинность. – Я же тоже посещаю… энные заведения, по долгу службы, разумеется. Вдруг да увижу что интересное?..
– Для полноты, говоришь?.. Добро. Загляни в управление, к Афиногенову и сошлись на меня, – смилостивился он и отключился.
Я тут же созвонился с начальником криминалистической фотолаборатории капитаном Афиногеновым, и буквально через час он выдал мне под расписку целых пять (!) компьютерных фантомов подозреваемой. Теряясь в догадках, откуда же появился еще один, я внимательно просмотрел их и пришел к заключению, что на четырех из них почти наверняка изображена одна и та же женщина, хотя ее способность к перевоплощению потрясала! А вот пятая… С пятого фантома на меня в упор (я никак не мог отделаться от ощущения ее присутствия!) смотрела женщина, безусловно, похожая на первую, но отнюдь не чертами лица, а лишь выражением глаз. А вот черты-то как раз были совершенно другие! На пятом фантоме была зафиксирована женщина явно азиатского типа, этакая амазонка из древней Фемискиры с берегов Понта Эвксинского! Значит, их все-таки двое?!..