Это как в заключении: устроится кто в тюрягу нежданчиком, а дела на воле незакончены, и начинается у него мракобесие. За голову держится и сутками чушь о проблемах своих порет, пока не загонится до сумасшествия.
Таким обычно арестанты байки травят всякие. О клеще подкожном, который от лишних дум лезет, или еще что… Иными словами, отвлекают болезного от мыслей его черных, и не потому, что добрые такие, просто кому охота с сумасшедшим в одной камере жить.
Потушил фонарик и стал черноту слушать. Забавная штука — организм. Никогда не думал, что получится у меня в такой обстановке комфортно себя почувствовать. Вроде как дома я.
Прислушиваюсь и соображаю, что не так уж не правы Замора с Козлякиным, угол этот отстаивая. Юрка здесь вообще как на подворье собственном: там нычка, здесь затарка классная. Будь в Красноярье что-то подобное, имелся бы резон схрон организовать. Нырнул, и нет тебя. Хоть от ментов, хоть от врагов.
Додумать не дали. Замелькали лучики из двух норок.
Первым Заморенок выскочил. Встряхнулся, как лис, распушился. Леваша сопит, отряхивается. Уныло князю. Погоди-погоди, сейчас начнется настоящее веселье, когда свинорылый с компанией сюда заявятся и Козлякин за ними прилезет.
Спрашиваю Юрку:
— Слушай, а что здесь может быть такого, что Володька так озабочен? Не апатиты же?
— Не знаю, — говорит. — Но, судя по экспедиции твоего паренька и настроению Козлякина на последней встрече, что-то немаленькое. Ты рассказывал, у них веревки были?
— Ну да.
— Это означает, что они вообще хрен его знает где полезут, или предполагают, что цель свою без альпинистов не достанут.
— Как ты думаешь, чего ищут?
— Сейчас думать не хочу, а вот когда появится кто здесь, то постараюсь послушать через вентиляцию, — с этими словами Юрка ткнул рукой в сторону зияющих нор. — Здесь много куда можно через дырки добраться. Теперь смотрите…
Заморенок выложил наши планшетки и стал отмечать нужные переходы.
— Наблюдаем Вовину территорию. Вот они, три прохода, — начертил он мелом белые пятачки над каждым. — Выходят вот сюда, — три отметины карандашом легли на планшетах. — Теперь наша сторона. Вход. Забрался наверх — затащи канат. Не дай бог, Вовка увидит… Тогда моему преимуществу в шахтах — кранты. Валить его придется.
— Давно пара, — нервно отозвался Леваша.
— Пара, — передразнил Заморенок. — Пока он жив, все трупы — его. Для того и держу. Его слава впереди него бежит. С вашим клиентом тоже непонятно что будет, а на Вовку что угодно списать можно.
Замолчал мой паренек, и, чувствую, стыдно ему стало за слабость свою минутную.