– Ты кто таков?
– Иван Иванов сын Кикин, – ответил челядин. – Сытного дворца подклюшник.
– За что они тебя так?
– Я не знаю.
Зюзин посмотрел на Клима. Клим ответил:
– А он за углом стоял. Подсматривал. С самого начала! Остальных всех силой приводили, а этот сам пришёл. Нарочно! И вынюхивал. Зачем?
Зюзин опять посмотрел на того, кто назвал себя подклюшником, и тоже спросил:
– Зачем?
Подклюшник пожевал губами, весь скривился, лоб у него сразу покрылся испариной. А, тут же подумал Трофим, вот ты кто – и сразу кинулся к подклюшнику, наклонился – и сунул в него кочергой! Чуть не в глаз! Подклюшник отшатнулся, подскочил…
Но Зюзин схватил его сзади! Подклюшник задёргал руками! Зюзин ударил его по затылку – подклюшник застыл и так и остался стоять, разведя перед собою руки. Трофим поднёс к его правой руке кочергу – и волосья заскворчали так, что просто страх!
– А-а-а! – завыл, заверещал подклюшник.
– А-а! – почти так же орал Зюзин, только радостно. – Вяжи его, гада!
На подклюшника накинулись и начали его вязать. Зюзин стоял перед ним и довольно постанывал, потирая руку об руку. А Трофим смотрел то на кочергу, то на подклюшника и ничего не мог понять. Да как же так, думал он, при чём здесь этот человек, ведь не было же его здесь, когда царь на царевича накинулся – ведь не было!..
Но получается, что был. Трофим тряхнул головой, переложил кочергу в другую руку и перекрестился. А Зюзин обошёл вокруг подклюшника, осмотрел его со всех сторон, будто от этого была какая польза, и, глядя ему прямо в глаза, спросил:
– Зачем ты сюда пришёл?
– Пришёл повиниться, – ответил подклюшник.
– В чём?
– Что это я тогда царевича убил.
– Да как бы ты мог его убить? Здесь же всегда рынды на двери! Они бы тебя не пустили.
– А я через другую дверь.
– Через какую?
– А вот через эту! – и подклюшник показал за печь.
Зюзин сразу покраснел, спросил опасливо:
– Откуда ты про неё знаешь?
Подклюшник молчал. Зюзин спросил, уже насмешливо:
– Ты же пришёл виниться, что молчишь?
Подклюшник, опустив глаза, сказал:
– Я же о себе пришёл виниться, а не о других.
– Ладно, за них можешь не виниться, – сказал Зюзин. – Давай только о себе. Но тогда с самого начала. Вот ты шёл там, за дверью, от своей службы, от сытного дворца, по переходу, так? И что с собой нёс?
– Нёс жбан квасу. Клюквенного. Полный жбан. Вот такой, – и подклюшник показал руками. И опять смотрел в глаза.
– Дальше, – строго сказал Зюзин.
– Вот так шёл, шёл, дошёл до той двери. Ну и зашёл в неё.
– А жбан?
– При пороге оставил.
– А что Марьян?
– Ничего. Сидел, подмигивал…
– А! – радостно воскликнул Зюзин. – Марьян! Вот ты и проболтался, дурень! Вот кто тебя подговорил – Марьян Игнашин! Так?