Вдруг Клим чихнул во сне. Трофим опомнился, вздохнул, подумал, что какая тут Троицкая башня, да тут только с лавки слезь – и сразу же сбегутся и начнут орать: «На службу!» Трофим ещё раз вздохнул, сел на лежанке, сунул руку под тюфяк…
И похолодел! Кочерги не было! Трофим сунулся туда, сюда, ощупал… Нет нигде! Трофим соскочил на пол, проверил под лавкой – нет. Завернул тюфяк – нет. Глянул под досками – нет. Трофим прислушался. Клим спал. Или делал вид, что спит.
– Клим! – громко позвал Трофим.
Клим даже не шелохнулся. Трофим ещё раз окликнул и ещё. Клим не отзывался и не шевелился. Да его что, зарезали, что ли? Так не дышал бы. Трофим тряхнул Клима за плечо. Клим заворочался, спросил спросонья:
– Что такое?
– Кочерга пропала!
– Какая ещё, на хрен, кочерга?!
– Аграфенина! Заговорённая!
Клим встрепенулся, сел. Спросил:
– Как это вдруг пропала?
– А вот так! Из-под тюфяка! Кто-то достал!
– Из-под твоего, – сказал Клим, – значит, тебе и отвечать.
– А я скажу: ты взял!
– Как это я?
– А так! – в сердцах сказал Трофим. – А кому ещё? Больше никого здесь не было! Кому брать, как не тебе? Тебя Марьян подкупил! Нагие надоумили!
– Ты это брось! – сердито вскричал Клим. – Ты думай, что несёшь! На дыбу захотел?!
Трофим усмехнулся, помолчал, после сказал насмешливо:
– На дыбу мы вместе пойдём.
Клим сердито засопел, заворочался, брякнул кресалом, высек свет. Трофим, уже при свете, посмотрел на Клима. Вид у Клима был весьма нерадостный. Клим посмотрел на Трофима, сказал:
– Я ничего не слышал. Это колдовство какое-то. Никто сюда не заходил.
– А где кочерга? – спросил Трофим.
– Чёрт снёс! – сердито сказал Клим. И ещё сердитей продолжал: – Связались с колдовством, и на тебе. Так я и думал! – махнул рукой и замолчал.
Трофим сказал:
– За мной скоро придут. Надо же идти в покойную, а там без кочерги никак. Васек надо же испытывать! Что будем говорить?
Клим не отвечал. Сидел, громко посапывал. Жевал губами. После в сердцах сказал:
– А я говорил тебе: скорей надо, скорей! Назвали бы кого ни попадя – и с плеч долой. А теперь нас самих назовут! Чем тебе тот подклюшник был плох? Назвали бы его – сейчас бы водку пили, девок… Да! А теперь вот как!
И Клим сплюнул. Трофим молчал. Клим снова начал говорить:
– И вот что всего обиднее: кочерга эта – сущее дерьмо. А что ещё слепая нянька могла наворожить? Дурная же она! Неграмотная. Вот если б доктор Илов за это взялся, да по своим книгам, тогда бы цены ей не было, а так чего? Дерьмо и есть дерьмо. На одних шипит, на других нет, а после наоборот, где шипела, там молчит, а где молчала… Тьфу!