Я всегда с большим интересом присматриваюсь к деревенской архитектуре. Облик села — срубы изб, порядок их расположения — может немало рассказать о жизни живущих здесь людей. И я вижу, что живут люди прочно и основательно. О мезенском деревянном зодчестве, особенно в низовье реки, я много наслышан, но и здесь, в верховье, в крае, некогда глухом и бедном, тип мезенского жилища тоже своеобразен. Как правило, преобладает на Удоре рядовая застройка. Срубы обычно шестистенные, фактически это две избы под одной крышей с боковой горницей и крытым двором. Тип такого дома сложился исстари, но примечательно, что и новые избы рубятся по старому плану, разве что размеры крытого двора сокращаются: большой двор нужен был раньше, когда на повети стояли телеги и сани, а внизу держали лошадей. И еще — крышу стараются крыть не тесом, а шифером.
Есть еще одна особенность в облике мезенской деревни, характерная также и для Пинеги и почти не встречаемая на Северной Двине и Онеге, — это амбарчики. Крыша у них на два ската, навес рубленый, перед дверью с накладным замком, запираемым огромным ржавым ключом, мостки. Амбарчики стоят где-нибудь на окраине деревни стайкой в живописном беспорядке, словно маленькие избушечки «на курьих ножках»: ставятся амбарчики на столбики для сохранения зерна от грызунов.
В Чернутьево находится отделение косланского совхоза. Есть здесь молокозавод. Разгружают алюминиевые фляги шутливые бородатые ребята, явно не местного вида, — студенты из Москвы. Куда только не едут они в «трудовом семестре»! На Севере встречаешь их в самых отдаленных уголках.
— Идите к Людвигу Семеновичу, управляющему, — советуют они. — Он вас отправит. Вон он на берегу.
Надо мне двигаться дальше: впереди еще пятьсот километров. Иду к управляющему по сырому родниковому берегу, размышляя попутно, почему коми так любят непростые имена. Я уже успел познакомиться с Леопольдом и Альбертом, с Венерой и Матильдой, а теперь — Людвиг…
Управляющий отделением совхоза оказался человеком молодым, точнее говоря, был он только исполняющим обязанности управляющего, временным заместителем, а так был студентом-практикантом сыктывкарского сельхозвуза. Но потому, что все-таки был управляющим и дела вел исправно, величали его по имени-отчеству.
Меня он выслушал очень внимательно, как человек, умеющий обсуждать и решать дела (я просил лодку до следующей деревни), и сказал:
— Мало кто ездит туда — мелко… Вот завтра у нас машина пойдет — пожалуйста.
Коли отправишься по реке, где нет регулярного пассажирского сообщения, то никакой оказией пренебрегать не следует.