Мне не нравится его инициатива, он очень напряжен и, видимо, опасается шага, который собирается сделать.
Выхожу их отеля в восемь вечера, гуляю по городу, проверяюсь. Наблюдения за мной нет. Делаю круг возле фишеровского дома. Тоже все тихо, немцы, те которые не на отдыхе и лечении в Бад-Зальцунгене, рано ложатся спать. Впрочем, встают они тоже рано.
Звонок у квартиры Фишера механический, кручу его несколько раз. Он тут же открывает дверь и нарочито внимательно смотрит на лестничную площадку. Затем приглашает меня в квартиру и предлагает осмотреть ее.
Я отказываюсь от этого, оказывая Фишеру доверие, однако про себя вновь отмечаю его напряженность.
Пытаюсь расслабить его разговорами ни о чем. Но это плохо помогает.
Он идет в соседнюю комнату и возвращается со списком связей своего брата-правого.
Смотрю список и опять говорю ни о чем. Тут он не выдерживает и произносит:
– Давайте скорее покончим с этим.
– Да мы еще не начинали, – пытаюсь пошутить я. – С чем же мы должны покончить?
– Ну, с этим… вербовкой.
Причем слово вербовка он произносит по-русски.
– Вербуют шпионов, – говорю ему я. – А вы сами изъявили желание поработать на благо объединенной Германии…
– И вы не будет заключать со мной контракт?
– Какой контракт?
– Который заключают в таких случаях?
– Кто вам сказал, что это происходит именно так?
– Да это все знают.
– Я, во всяком случае, не знаю, – говорю я. – Для меня достаточно факта наших отношений.
– Нет, нет, – начинает беспокоиться он, – мне будет спокойнее, если мы такой контракт подпишем.
– Если это вас так беспокоит, может, лучше не продолжать наше… сотрудничество, – забрасываю удочку я.
Он ничего не отвечает, а потом как в воду бросается и снова говорит:
– Без контракта работать невозможно. Я его уже составил, – Фишер сходил в соседнюю комнату, принес лист бумаги и, отставив одну ногу вперед, попытался зачитать текст.
– Нет, – говорю я. – Никаких декламаций, я прочту его сам.
Текст, написанный Фишером, гласил, что он, Фишер, согласен сотрудничать с советской разведкой во имя объединения Германии. Уточнение того, что это объединение должно состояться на базе ГДР, отсутствовало.
«Ладно, – подумал я, – пусть будет так, как он хочет. Возможно, потом, когда все это уложится в его голове, с него может выйти толк. Сейчас же его надо оставить в покое».
– Пусть будет так, – сказал ему я. – Мы найдем вас при необходимости.
– А вы не будет давать мне задание? – спросил он, окончательно поразив некими познаниями основ агентурной деятельности.
– Нет, – сказал я.
Он разочарованно вздохнул.