Записки «черного полковника» (Трахимёнок) - страница 239

Таксист плавно тронул машину с места и вскоре скрылся из вида.

– Ну что будем делать, горячий ты парень? – спросил Виктор Сергеевич, имитируя эстонский акцент. – Пойдем пешко-ом?

– Поймаем другую машину, – сказал Ухналев, – с нормальным таксистом, мозги которого не промыты вражеской пропагандой.

И он стал «голосовать».

Вскоре возле них остановилась приличная иномарка.

– Нам в город, на Столетова, – сказал Ухналев.

– Любой каприз за ваши деньги, – произнес водитель, – поскольку я не таксист, то двойная цена, и Столетова у ваших ног.

– Молодец, – сказал Ухналев, когда машина въезжала в город, – не бросил на обочине дороги стариков разведчиков.

– Стариков разбойников? – не расслышал водитель.

– Пусть будет так, – сказал Ухналев. – Так даже злее, с некоторым куражом.

Так они разговаривали до тех пор, пока водитель не привез их на улицу Столетова.

– Может, зайдешь ко мне? – спросил Ухналев Виктора Сергеевича. – Выпьем еще за успех нашего безнадежного дела.

– Нет, не могу подводить жену, она и так измочалилась, пока я в госпитале лежал.

– Ну, как знаешь, – сказал Ухналев и достал из кармана десять тысяч.

Но водитель остановил его.

– Я с разбойников, – сказал он, – денег не беру.

– Тогда этого «разбойника», – улыбнулся Ухналев, – в Войсковой переулок.

Тем временем одногруппники на даче допили бутылку. Клеопатра убрала со стола и ушла в дом, а Корбалевич с Клавдием пошли гулять по дачному поселку.

Когда они отошли от дачи на порядочное расстояние, Клавдий спросил:

– Леня, у тебя неприятности?

– Знаешь, в одном шпионском фильме руководитель иностранной разведки сказал: «Неприятности, это когда жена застает тебя в постели с любовницей…»

– А-а, так у тебя провал?

– Нет, завал…

Корбалевич. Первое сентября 1999-го

Я вхожу в проходную своей альма-матер. Прапорщик на входе долго изучает мои документы. Все правильно, я здесь впервые. Это к старым сотрудникам у него другое отношение: глянул в корочки и сразу же вернул их владельцу.

Прохожу во внутренний дворик, поднимаюсь на третий этаж нового здания, вхожу в кабинет. Мой коллега уже на службе, он сидит за столом и что-то пишет. Потом обращает свой взор на меня.

– Ну, ты миллимитровщик, – говорит он. – Сейчас без пяти девять, а у нас принято слышать звонок на занятия возле аудитории.

Он смотрит в расписание и говорит:

– У тебя двадцать вторая.

Спускаюсь этажом ниже, останавливаюсь возле дверей, на которых табличка «22». Ба! Да это они же вторые от края, а это значит, что именно здесь девятнадцать лет назад я начинал свою учебу. Все повторяется, только на другом уровне.