– Что ты посоветуешь?
«Ганс» вынимает из внутреннего кармана пиджака портмоне и отсчитывает деньги.
– Что это? – спрашиваю я.
– Марки, – отвечает он.
– Для чего?
– Гельд махт аллес[18]…
Я недоуменно смотрю на него.
– Гельд махт аллес тюрен ауф[19].
Он снова делает паузу, а потом поясняет:
– Я позвоню одному фирмачу, у которого заказывал инструмент, и скажу ему, что ты привезешь ему расчет в гаштет в Рамерсдорфе.
Он не продолжает, а я мгновенно просчитываю ситуацию: «Ай, да “Ганс”, ему бы в разведке служить. Впрочем, он ей и служит».
А «Ганс» между тем достает маленькую табакерку, сыплет табак в ложбинку между указательным и большим пальцем и делает сильный вдох. Лицо его краснеет. Он испытывает явное удовольствие.
Бязев говорит, что это обостряет чувствительность вкусовых рецепторов. А еще «Ганс» может, как настоящий баварец, есть баварские колбаски без ножа и вилки. Правда, назвать это едой трудно: он просто высасывает их содержимое из оболочки.
На следующий день я появляюсь в Рамерсдорфе. Захожу в гаштет и говорю хозяину, что у меня здесь деловая встреча. Он указывает мне место, где я могу ждать моего делового партнера. В таких заведениях у завсегдатаев свои места за столом, но всегда есть столики для случайных посетителей. Пью пиво с солеными баранками, слушаю разговоры рабочих с радиозавода. Я весь превратился в одно большое ухо. Среди этой болтовни, должна, как пузырек на поверхности кипящей воды, выплеснуться нужная мне информация, которая послужит первой ступенькой к достижению цели.
В разведке часто бывает так, что случайно оброненное слово приводит к краху больших и дорогостоящих операций. Так, разработчик операции по устранению «Большой тройки» в Тегеране штурмбаннфюрер фон Ортель проговорился в дружеском застолье об операции Паулю Зиберту, который оказался советским разведчиком Николаем Кузнецовым. Правда, и с нашей стороны были ляпы. Так, один из высокопоставленных офицеров разведки не без гордости информировал партийный актив, что из шести сотрудников БНД, посетивших штаб-квартиру ЦРУ в Лэнгли, двое были нашими агентами. Нужно ли говорить, что при такой «наколке» вычислить агентов не составило труда…
Появляется мой партнер. Я приветственно, так, чтобы видел хозяин, машу ему рукой. Он садится за столик, я заказываю ему пива. Это жест уважения, потому что у немцев, кто заказывает пиво, тот и расплачивается за него.
Я отдаю деньги за заказ «Ганса» моему собеседнику, расспрашиваю его о Рамерсдорфе, потому что по легенде я все тот же фирмач, который любит Баварию и баварцев, но, к сожалению, живет в Западном Берлине.