Королева осторожно предлагает отправить с принцессой Марией во Францию Бесси Блаунт, и принцесса тут же спрашивает хорошенькую Бесси, не хотела бы она повидать французский двор? Принцесса Мария прекрасно знает, что ее невестка-королева удалилась бы рожать с куда более легким сердцем, если бы Бесси не танцевала с королем, пока она рожает. Но отец Бесси тут же отказывается от чести, предложенной дочери, и мы понимаем, что он подчиняется королю. Бесси не должна оставлять двор.
Однажды, по дороге в затененные покои королевы, я ловлю Бесси за руку – она одета для охоты и бежит в противоположном направлении.
– Бесси!
– Я не могу задерживаться, Ваша Милость! – поспешно отвечает она. – Меня ждет король. Он купил мне новую лошадь, и я должна пойти на нее взглянуть.
– Я вас не задержу, – отвечаю я.
Конечно, я не могу ее задержать. Никто не может повелевать фавориткой, избранной королем.
– Но я хочу вам напомнить, что вам не следует высказываться против королевы. Она тревожится в своем уединении, и все вокруг сплетничают. Вы ведь не забудете, Бесси? Вы не хотите навредить королеве Екатерине.
– Я никогда не сделаю ей ничего дурного! – вспыхивает Бесси. – Мы все, ее дамы, любим ее, я все сделаю, чтобы ей услужить. И отец мне велел не говорить ничего, что обеспокоит короля.
– Ваш отец? – повторяю я.
– Он сказал мне, что, если король что-нибудь мне скажет, я не должна ничего говорить про здоровье королевы; только заметить, что мы из плодовитой породы.
– Плодовитой породы?
– Да, – говорит она, довольная, что помнит наставления отца.
– Вот как? – в ярости произношу я. – Что ж, если вашему отцу нужен в доме безымянный ублюдок, пусть пеняет на себя.
Бесси краснеет и отворачивается от меня, ее глаза наполняются слезами.
– Я повинуюсь отцу и королю Англии, – бормочет она. – Ни к чему ругать меня, Ваша Милость. Мне не оставили выбора.
Дуврский замок, Кент, осень 1514 года
Двор отправляется проводить принцессу в Дувр и посмотреть, как отчалит ее корабль. Дождавшись, пока стихнет шторм, лошади и повозки с огромным гардеробом Марии, мебелью, имуществом, коврами и гобеленами с грохотом въезжают на борт, и, наконец, юная принцесса с дамами поднимаются по трапу и встают, как модно одетые мученицы, на палубе, чтобы помахать тем, кому повезло остаться в Англии.
– Я заключил великий союз, – объявляет Генрих королеве, и его друзья и придворные кивают. – А ваш отец, мадам, пожалеет о том дне, когда попытался меня одурачить. Он узнает, кто здесь велик. Он узнает, кто станет создателем и разорителем европейских королевств.