* * *
Пошёл третий час «собеседования». Хмель потихоньку выветривался, и всё это начинало раздражать. Безуспешно встречающий Тагирова Богдан посадил звонками мобилу.
– Цель вашего прибытия в Израиль?
– Вот нафига ты спрашиваешь, если не запоминаешь ответы? В шестой раз одно и то же.
– Прошу вас ответить на заданный вопрос. Мы имеем полное право не пустить вас на территорию государства Израиль без объяснения причин.
– Турист я, блин. Виза туристическая – значит, турист.
– Это – весь ваш багаж?
Строгая девица, сверкая нееврейски зелёными глазищами сквозь узкие стёкла очков, тонкой рукой показала на вываленные из портфеля богатые маратовские шмотки: блокнот, чистые трусы с носками, зубную щётку с пастой и замотанный в полиэтилен кусок сала.
– Да. Я человек скромный.
– Это заметно. Странная туристическая поездка – всего на три дня. Что планируете посетить в Израиле?
– Святые места.
– Какие именно?
– Все. Стену плача, Вифлеем, место вознесения пророка Мохаммеда. Ну, и собор святого Петра и Тадж-Махал заодно. Ах, это не в Израиле? Ну ничего, больше времени на прогулки останется. Надо же сало своё прогулять.
Марат похлопал себя по намечающемуся животику.
* * *
– Сало привёз?
– Здравствуйте, Богдан Тарасович. Меня зовут Марат Тагиров, я тоже рад вас видеть.
– Чего так долго?
– Да задолбали погранцы ваши. Всё цель поездки выясняли. А у меня же виза туристическая, я и боялся сказать, что по делам. Хрен тут у вас поймешь, что можно, чего нельзя.
– Ладно, поехали. Сегодня день уже угроблен, завтра с утра на фирму рванём.
– Богдан, а чего ты так по поводу сала кипишишься? Неужто в земле обетованной свиней не выращивают?
– Только в кибуцах. И то там под свинок доски подстилают, чтобы не топтали священную израильскую землю. Они там худые и чернявые, пленные какие-то. Сало у них – как щикатурка.
– Чево?!
– Ну, щикатурка. Которой хаты белят. Ногтём подцепил – отвалилось. Тю, наёбка, а не сало.
* * *
Израильская компания закупала питерскую фольгу уже второй год, и проблем не было. Но последняя поставка вызвала нервные звонки хозяина: мол, рвётся и с рулона не разматывается.
Богдан с Тагиром подъехали к одиннадцати часам. Хозяин, толстенький улыбчивый дяденька в кипе, принял питерских эмиссаров в замызганном кабинете, в стене которого был устроен «телевизор» – застекленный проем в цех для наблюдения за рабочими. Богдан переводил с иврита:
– Он очень извиняется. Все претензии сняты, партия фольги перерабатывается без проблем. Он звонил вчера в Питер, но ты уже уехал. Ему очень неудобно, и чтобы компенсировать ваше беспокойство, он готов досрочно подписать новый годовой контракт с увеличением объёмов на сорок процентов.