Мама долго плакала на кухне, а потом вдруг всхлипнула и завалилась набок. Вадим пытался её поднять, затем догадался вызвать скорую. Пыхтящий перегаром врач определил инфаркт. Маму увезли.
Вадим долго сидел на продавленной кушетке, не включая свет. Смотрел в стену, на которой сверкали сполохи рекламы казино на той стороне проспекта. Оделся, нашел бутылку с ацетоном в кладовке и пошел на угол.
Ацетон сгорел быстро. А вот пластмассовая вагонка, которой воспользовался продвинутый хозяин чебуречной, гореть не хотела, лениво играя крохотными зелеными и синими язычками огня. Вадим замерз и пытался согреть руки, протягивая ладошки к умирающему пламени. Здесь его и взяли.
Так что на маминых похоронах его не было. Может, и к лучшему.
* * *
Хозяин чебуречной через две недели забрал заявление. Вряд ли от угрызений совести – просто своего времени пожалел.
Потом были какие-то ушлые районные тетеньки в золотых перстнях (в результате в квартире поселилась племянница главы районо), интернат, путяга, Ижорский завод, армия.
А затем – Чечня, три года сверхсрочной, снайперская винтовка Драгунова, погоняло «Молчун» и уважение товарищей.
Контракт Вадим продлевать не стал. В Колпино в коммуналке у него была комната. Туда и вернулся.
* * *
– Так, что ещё?
– Митроха совсем охренел, Максим Иваныч. Две точки на Просвете под себя забрал. Контракта с «Шестерочкой» ему мало, пытается к «Мегамаю» подкатиться. Расценки на охрану снизил. Как его… Во! Дымпингует, блядь.
– Кончай материться. А что «Мегамай»?
– Да мутные они какие-то. Про какой-то тындыр говорят.
– Тендер. Конкурс, короче. Блин, надо что-то с Митрохой решать. Причём конкретно решать. Навсегда.
– А я что говорю, Максим Иваныч! Может, у Кирпича спеца попросить?
– Самим надо спецов готовить. Кирпича только один раз попроси – потом замаешься долги отдавать. Что ещё?
– Конфликт у нас. Это. Трудовой, во! Новенький охранник Туловищу в репу дал. Ну этому, из борцов, здоровому. Чего-то в смене не поделили.
– Ого! Он что, Рэмбо?
– Да нет, обыкновенный, вроде. Вояка бывший, чеченец. Ребята базарят, снайпером был.
– Интересно. Вези этого борзого ко мне.
* * *
Новую работу Вадим воспринял, как и всё в своей жизни – спокойно. И без восторга, и без брезгливости. Главное, всё очень знакомо: занял позицию, исполнил, ушел. При этом не надо по горам с полной выкладкой таскаться. В аэропорту встретят, подвезут, заберут. Даже уходишь налегке, оставляя ствол. А уж платят!
Вадим справил маме нормальный памятник, снял приличную квартиру в Питере. Фирма по дешевке подогнала «бэху». Только и надо было, что поменять дверь с аккуратными круглыми дырочками и заменить заляпанную бурыми пятнами обшивку салона.