Было уже двадцатое декабря, но снег и не думал выпадать, зато мороз стоял устойчивый – ночью уже было до минус десяти. А в северной столице с постоянно влажным воздухом и пронизывающими ветрами всегда было на пару градусов пониже, чем в столице, и минус двенадцать ощущались как все двадцать из-за влажности.
Когда Анна с Деймоном вышли из гостиницы, было еще по-ночному темно, но воздух, насквозь пропитанный выхлопными газами, выдавал, что в самом разгаре утро – все спешат на работу, сигналят, газуют – загрязняют окружающую среду. Видя, как Анна ежится от холода в своей короткой курточке поверх тонкого платья, Деймон снял с себя тяжелое кашемировое пальто «Бёрберри» и накинул ей на плечи.
– Возражения не принимаются. Пока ты со мной, я несу за тебя ответственность, Беркут.
Анне было чрезвычайно приятно подчиниться. Пока они ждали такси, Деймон держал ее за полы своего пальто, пытаясь укутать и как будто закрыть собой от пронизывающего ветра. Сам же стоял в костюме и при галстуке с таким видом, как будто окружающий холод его совершенно не касается.
Весь день прошел в переговорах, вместо обеда был кофе с сэндвичами (о ужас, Анне пришлось съесть один, чтобы не умереть с голоду, хорошо хоть он был на ржаном хлебе и с тунцом), ужинать остались в гостинице, так как жутко устали. Из солидарности с Дэймоном, Анна не пила вина, хотя ей очень хотелось.
– Я буду яблочный фреш. Двойной. Нет, алкоголь пью только по праздникам.
Деймон как всегда попросил крепкий черный кофе. На ужин заказал баранину (настоящий «альфа», подумала Анна) и греческий салат (она не упустила возможности пошутить по этому поводу).
– Я тебя угощу настоящим греческим салатом, когда мы поедем с тобой на Крит. Вот увидишь, ты его полюбишь, Беркут.
Если бы речь шла только о салате…
Анна была очень голодна и вопреки диете позволила себе половинку цыпленка табака с гарниром из свежих овощей. И даже хлеба зернового потаскала, пока ждали еду – в дорогом гостиничном ресторане подавали изумительно ароматный свежеиспеченный в собственной пекарне и еще тепленький хлеб с тмином, орешками, семечками.
Когда закончили ужинать и Деймон записал расходы на свой номер, Анна поднялась со стула, ожидая, что ее, как и вчера, проводят, и трепеща от одной мысли, что поцелуй может быть не только в руку. Однако Деймон провожать ее не собирался.
– Моя сладкая, иди спать, завтра снова рано вставать. Я еще останусь, мне нужно кое с кем повидаться. Завтра встречаемся за завтраком.
– Спокойной ночи. – Анна разочарованно поплелась к лифтам, стараясь, как могла, не выдавать своего подпорченного настроения.