Парень похлопал меня по плечу. Он был явно доволен моей работой и просто светился изнутри.
– А откуда синяк? – поинтересовался я, указывая на скулу.
– Да когда они меня из этой бочки стеклянной вытащили, я очухался и попытался удрать, жутко перепуганный и с перепутанными мыслями в голове. Вот охранник мне и заехал, чтобы в чувства привести немного.
Хоуэл потер синяк и скривился.
13 глава. РИНА.
Остатки дня выдались очень тяжелыми для всех нас. Крикс мы сожгли, а куда дели мертвых академийцев, нам не сообщили. Ужин проходил в гробовом молчании. Сейчас даже Лазуриты были одеты в черное. В Академии царил траур.
Гнетущее давление со всех сторон не позволяло съесть даже вилку макарон, что нам подали сегодня на ужин. Почти все сидели, опустив пустой взгляд в тарелку, и монотонно двигали челюстями, или водили вилками по дну плошек, чтобы создать видимость поглощения еды.
Я перевела взгляд на своих друзей. Глеб периодически сжимал кулаки и стискивал зубы, так что играли желваки. Я заметила, как Прасковья взволнованно поглядывает на парня и до крови кусает свои губы.
Дальше мой взгляд переметнулся на другие столы, хотя бы за каждым из них было по одному Лазуриту. И только у нас ни одного.
– Я так больше не могу! – я вскочила из-за стола, с грохотом опрокидывая стул, и выбежала из столовой.
Никто меня не задержал, когда я решила выйти на крышу. На ту самую крышу, которая так много видела моей боли. С этим местом меня многое связывало.
Как только я откинула люк и ступила на крышу, холодный влажный морской ветер тут же бросил в лицо пару соленых капель, словно приветствуя меня.
Уже стемнело, и на небе горели мириады звезд, они смотрели понимающим взором и, сочувствуя, мигали в ответ. Я подошла к самому краю и расправила руки. Взлететь, упасть в море и забыть обо всем.
Сдернув резинку с хвоста, я позволила волосам свободно развиваться за спиной. Пусть хоть они будут свободны в этой тюрьме.
Мне не позволили долго наслаждаться одиночеством.
– Я тоже любил здесь бывать в свое время, – услышала я чей-то голос за спиной.
Дернулась и чуть не оступилась. – Осторожнее.
Эрл подошел ко мне и сел на край.
– Крыша – единственное место, где тебя никто не трогает, а стены не давят.
Да, никто не трогал. До этого момента.
Я тоже села и свесила ноги вниз.
– Мне казалось, что сюда никто не должен ходить, – тихо сказала я, краем глаза следя за реакцией Эрла. Парень лишь пожал плечами.
– Да. Когда я был в Академии, здесь обычно дежурил хотя бы один Аспид. А сейчас все обленились. Никому нет дела, что мы выходим сюда.