Я опустилась с его телом на колени и тихо заплакала, прижимая руки к лицу. Многие сидели, как я. Женщина рыдала над телом своего сына. Мужчина над старушкой, которую убил Глеб, спасая меня. Ол сидел рядом с телом незнакомой мне девушки.
Я поняла, что не одинока. Нас всех объединяло страдание, боль, скорбь и потери.
На плечо мне легла тяжелая рука.
– Главное, что большинство живо. И живо благодаря тебе, – это был Аристарх.
Я подняла на него заплаканное лицо. Встала, и уткнулась лицом в большую теплую грудь. Никифорович неуклюже похлопал меня по спине, пытаясь успокоить.
– Катя, все в порядке? – это был голос мамы.
– Мам, – я промычала это и бросилась ей на шею, растирая по ее комбинезону слезы.
12 глава. АКИМ.
– Вставай, вставай, вставай, – надоедливый шепот проникал в уши, заставлял пробуждаться от приятных сновидений. Я поморщился. Голова болела, как и всегда ближе к утру.
– Который час? – пробормотал я, с трудом разлепляя глаза.
– Ночь, – буркнул Хоуэл. – Здесь нет часов.
Я потянулся и сел.
– Ты уверен, что мы должны это делать? – шепотом, слегка разлепляя губы, поинтересовался я.
– Да. Я докажу тебе, что здесь не все так просто, как тебе казалось. И ты поймешь, что идеальная власть Марты Сонг, совершенно не настолько идеальна, – горячо зашептал парень, с огромным трудом стараясь не повышать голос.
Я начал натягивать ботинки на ноги, но Дже меня остановил.
– Не стоит. Я могу создать морок, но громкие звуки его разрушат. Поэтому мы идем босиком.
Я решил согласиться, ведь парень уже делал вылазку вчера. Хорошо бы было подождать еще пару дней до нового похода, охрана наверняка усилена, но Хоуэл ждать не хотел.
Из одеял и дневной формы мы постарались сделать подобие человеческих силуэтов, чтобы никто не заподозрил при обходе, что нас нет на местах. Вышло не так плохо, как я думал.
Когда все было готово, Хоуэл метнулся к двери, приоткрывая ее на небольшую щелочку. Взглянув в коридор и удостоверившись, что никакой охраны нет, он помахал мне рукой, подзывая к себе.
– Идем спокойно, близко к стенам, на нас лежит морок, так что если не издавать звуков, никто не заметит.
Мы вышли.
Хоуэл повел меня по пустым коридорам. Из-за яркого белого света начинали болеть глаза. Я постоянно жмурился, стараясь привыкнуть к свету, но этого не происходило. Хоуэл так же тер глаза, но твердо продолжал движение.
– Они нас ослепляют. Чтобы желание ходить по ночам пропало, – оказавшись около моего уха, шепнул мне парень. Я кивнул, не зная, что на это можно ответить.
Вскоре мы оказались у отсека с дверями, к которым должен был иметься доступ. Стекла у дверей оказались затемненные, так что узнать, что скрывается за дверями, не представлялось возможности.