14
Долго сидел Властелин в размышленьях на троне:
«Нужный порядок мной в царстве уже заведён:
Лета течёт, пламень вспыхнул в Пирифлегетоне,
Мир подземелья от света вверху отчуждён!
Но надоели мне жалобы душ беспокойных,
Правду земную решивших искать у меня!
Было средь них много тварей, суда недостойных,
Всех на земле обвиняющих, правду черня!»
15
Выставил царь из умерших героев охрану,
Чтоб не пускали к нему недостойных теней.
Криками буйные души мешали тирану
Делать подземное царство земного важней.
Старший Кронид не терпел ни пиров, ни безделья —
Дух закаляется только в боях и труде!
В Тартар спуститься решился тиран подземелья,
Он не хотел пребывать с богом Тьмы во вражде.
16
Тёмной тропой подошёл он к воротам огромным,
Где полусотней улыбок сиял Бриарей:
«Встретиться хочешь ты с Кроном, царём вероломным?
Только изгоя здесь нет – он Кронидов хитрей!»
«Слышал я, грохот ужасный пронёсся по скалам,
Словно Земля раскололась, как спелый каштан…»
«Это Тифон падал в Тартар с ужасным оскалом,
Там, за воротами, ныне живёт великан!
17
Благополучно здесь монстру с прекрасной женою,
Та родила в тёмной бездне двух дивных «щенков».
Те объясняются речью такой неземною,
Что эти двери готовы сорваться с замков».
«Ты почему называешь младенцев щенками?
Прежде Земля не рожала обычных зверей!»
«Что ты, Аид! – замахал грозный стражник руками. —
Это не Гея рожает! – сказал Бриарей. —
18
Ты в новом царстве, тиран, заработался, видно —
Неинтересен стал Тартар и мир остальной?
Геей была рождена полудева Эхидна,
Что стала сыну земному Тифону женой!
Выглядят дети Эхидны огромными псами,
Воют они иногда, словно в гневе Борей!
Знаешь, Аид, мы детишек пугаемся сами —
Ужас наводят они даже здесь, у дверей!»
19
«Псы, говоришь, Бриарей, у Эхидны? Забавно!» —
Молвил с улыбкою бог, посмотрев на врата.
Щёлкнули громко замки, двери двинулись плавно,
И пред Аидом предстала Земли пустота.
В тьму погрузился Аид, не почувствовав тела,
И показалось ему, что вращается он!
Сжалась душа у тирана в комок до предела,
Билась лишь мысль в голове: «Где же страшный Тифон?
20
Как темнота с пустотою бывают ужасны!
Может ли жить в этом мраке земной великан?
Здесь все усилия воли и тела напрасны,
Холодно так, что застынет в сей бездне вулкан!»
Царь перестал напрягать утомлённые очи,
Понял, довериться надо суровой судьбе.
Вдруг прояснилось пространство клубящейся ночи,
И ощутил он прилив ликованья в себе.
21
Вскоре увидел Аид вход, мерцающий белым,
Светлые стены и крышу большого дворца.
И рассудил он, что страх расширяет пределы,
Чем не должна отличаться душа храбреца.