– Неужели в ваш дом на Луне? Но до туда снова семь месяцев!
– Транспортаторная! – Меркурий обомлел от этого слова, – Шучу, нам совсем не придется покидать красную планету.
Они вошли в зал идентичный залу на Луне. Никандр бодро посмотрел на Меркурия и проводил взгляд до того самого утконоса, сидевшего в том самом эллипсоиде. Меркурий еще не успел что-либо подумать, как вновь оказался внутри текучих красок и разноцветных воронок. Никандр стоял правее, улыбаясь во весь рот сквозь бороду и усы.
Глава VII
Меркурий очнулся от сна в прямом смысле слова. Кое-какое тепло всё еще осталось внутри, но в основном было ужасно холодно. Через три минуты он уже выскочил из иглу в поисках теплого уголка – какой-нибудь лаборатории, оранжереи или посольства на крайний случай. Сзади кто-то окликнул, – Пойдем, Меркьюри, пока не отключили систему жизнеобеспечения! – Он знал этот голос.
Никандр пригласил сесть в небольшой вагончик поезда на магнитной подушке. В итоге, через пятнадцать минут они уже стояли, поглощенные очарованием всевозможных красок, светящихся в своей текучести всевозможной красотой.
– Каким образом ты собираешься искать себя номер два – я не могу понять. По крайней мере он о тебе ничего не знает, я решил предоставить все твоему воображению, – Никандр снова улыбнулся во весь рот.
– Почему же вы мне так помогли?
– Меркьюри, ты самый ценный экспонат в моем музее, мне и самому необходимо знать где копия, а где оригинал. К тому же я наблюдаю чрезвычайную интересность, демонстрирующую побочные эффекты недоработки машины и невозможности учесть все состояния. Ты – моя аномалия, а что для экспериментатора может быть интереснее? – Никандр сделал вид, будто садится в кресло-качалку, и начал ритмично двигаться, гипнотизируя Меркурия, у которого тут же слиплись глаза, – Он где-то здесь, но мне никак не удается понять где именно. Как там говорят? Материя и антиматерия? Учти возможность аннигиляции, – Меркурию почему-то совсем неприятно было видеть эту огромную улыбку, но он попытался повторить подобное в ответ и ощутил дикую скованность, – Неплохо, но братству чужды эмоции, так что не ломай принципы. Вот, например, моя идея братства мне нравится намного больше марсианской, хотя тоже требует доработок. Да всё вокруг требует доработок, но я специально именно так и устроил тебя, Меркьюри, чтобы и ты понимал.
Меркурий, не дослушав глупости до конца, прыгнул в небольшую фиолетовую воронку.
Он всё помнил отчетливо и потому удивился однозначности происходящего перед ним действа. Меркурий лицезрел, в полном смысле этого слова, своего отца в кресле напротив. Отец смотрел пристально, будто готовясь что-то произнести, собирая мысли в одну. Силясь что-то сказать, он весь покрылся фиолетовыми пятнами и потускнел. Однако всё же заговорил, мягко и неразборчиво. Постепенно лицо стало проступать чётче и Меркурий наконец узнал в нем того, кого и ожидал в подобном месте найти. Никандр говорил уже мудрёнее, но всё как-то мимо ушей. Тогда Меркурий напрягся и попытался соединить себя в одно большое ухо, что у него и получилось. Никандр просиял и стал говорить быстрее, обрывки слов тщательно пролетали мимо Меркурия, никакой полезной информации.