Снежная осень 1942 года набросилась на зоопарк с особенной яростью, ветер хлестал деревянные строения, пока они не начинали стонать, и взбивал сугробы, пока они не превращались в искрящееся суфле. Бомбежки начала войны распороли территорию зоопарка, перепутали в нем все ориентиры, а потом навалило снега, скрывшего многочисленные шрамы на земле, припорошившего заборы, щебень раскуроченных аллей, зазубренные металлические пальцы. Под обманчиво мягким белым покрывалом повсеместно прятались василиски из железа, вынуждая людей двигаться по лабиринту дорожек, расчищенных лопатой, или по хорошо натоптанным тропам.
Жизненное пространство Антонины сжалось еще больше, потому что на нее навалилась какая-то болезнь, похожая на флебит (сама она выдвигает несколько версий), воспаление вен на ногах, от которого ходить было мучительно больно, и она была вынуждена пролежать в постели с осени 1942 года по весну 1943-го. Необычайно активной тридцатичетырехлетней женщине было ненавистно это лежание в постели, в теплой одежде, под слоями одеял и покрывал («Мне было так стыдно, я чувствовала себя такой бесполезной», – стенала она на бумаге), в то время как она привыкла управлять огромным хозяйством. Она была самой верхней матрешкой, в конце концов, и это не просто метафора – в тот момент Антонина была беременна. Трудно сказать, отчего у нее в венах образовались тромбы – из-за беременности, курения, варикозной болезни или как наследственное заболевание? Во всяком случае не от сидячего образа жизни и не от лишнего веса. Однако флебиты бывают опасными, а в самой тяжелой форме, при тромбофлебите глубоких вен, сгусток крови, оторвавшись, может дойти до сердца или легких и вызвать смерть. Даже легкие флебиты или ревматоидный артрит (воспаление суставов) становятся причиной красных отечных ног и требуют постельного режима. Поэтому, не имея выбора, Антонина принимала гостей у себя в спальне: членов семьи, друзей и работников, заходивших ее проведать.
В июне 1942 года польское подполье получило письмо, написанное шифром, в котором говорилось о лагере смерти в Треблинке, городке неподалеку от Варшавы. Ниже приведена часть предостерегающего послания:
«Дядюшка собирается (сохрани нас Господь) отпраздновать свадьбу своих детей и у вас тоже (прости, Господи)… [Он] арендовал дом для себя рядом с вами, очень близко, а вы, наверное, ничего об этом не знаете, потому-то я и пишу вам и даже посылаю это письмо с нарочным, чтобы теперь вы узнали. Это правда, и вы должны подыскать новое жилье за городом для себя и для всех ваших братьев и сынов Израилевых… Мы знаем наверняка, что дядюшка уже почти подготовил для вас свой дом. Вы должны знать, должны найти какой-то выход… Дядюшка собирается устроить свадьбу как можно скорее… Ступайте в укрытия… Помните: мы священные жертвы, „не оставляйте от него до утра…“»