Деньги у меня были, почти вся касса с трофеев в котомке, что висела на плече, так что я собирался незаметно покинуть город, причём по земле, думаю, повторяться с джонкой не стоит, доберусь до Гонконга, а там будет видно, что делать дальше. Макаров обещал отправить всё моё имущество в Харбин. Там я его заберу, ну и буду держать путь в Китай. Всегда хотел посетить древние китайские города. Посмотреть их архитектуру, можно сказать, прочувствовать ритм жизни этого времени. Кстати, документы мне тоже все вернули, даже штурманский патент, они тоже в котомке.
Сменив позу, я продолжал отстранённо рассматривать залив, размышляя. После того как мне лично император надавал по рукам, да хорошей такой увесистой палкой, у меня как-то резко отбило желание продолжать участвовать в этой войне. Не, ну реальная подлость, причём предпосылок к этому я не могу найти, тем и неожиданней такой поворот событий, что ещё больше унижало меня и, что уж говорить, обижало. Не знаю, кто подталкивал императора к написанию этого письма и принятию подобных решений, но он своего добился, рукоплещу мастеру. Участвовать в Русско-японской войне я больше не буду. Из принципа. Планы мои снова дали резкий и неожиданный поворот, так что, позабыв о старых, я сидел на бревне и создавал мысленно новые. Раз воевать закончил, значит, будем путешествовать, что я любил не меньше. По морским волнам, естественно. Только подберу себе нормальное судно, хочу в одиночку путешествовать. Однако сначала Китай, изучить его я не передумал.
Время посидеть и поразмышлять у меня было. Поезд на Харбин уходил вечером, до него ещё о-го-го сколько, почти семь часов оставалось, так что подготовиться успею. Тем более по подложным документам я уже купил билет, подойду перед самым отправлением. Посмотрев на часы и увидев, что время уже обеденное, невольно от удивления поднял брови. Ничего себе, три часа на бревне в задумчивости просидел! Я встал и, размяв ноги, направился к ближайшей точке общепита. Ну нравятся мне китайские пельмени, и всё тут, да и суп из лапши тоже ничего.
Поев и вернувшись обратно, я стал рассматривать «Отрока». Его плохо было видно из-за корпуса «Севастополя», однако то, что там велись активные работы, наблюдал. Кстати, Макаров подтвердил все мои назначения: Головизнин остался командовать крейсером, в ближайшее время его ждало повышение в чине до капитана второго ранга; Гаранин как был на «Американце», так и оставался, судно действительно отличное, сейчас его планировали довооружить, да и в состав эскадры уже включили в качестве вспомогательного крейсера. С нашим приходом в состав эскадры вошло семь судов, это «Отрок», «Американец», ещё два судна в качестве вспомогательных крейсеров, миноносец Карташова, который остался на нём командиром, он так и оставался номерным, и ещё два судна в качестве транспортов обеспечения. Один из них угольщик. Со своими крейсерами, включая вспомогательные, Макаров планировал устроить несколько рейдов на морские транспортные коммуникации противника, они как раз для этого и предназначались. Раз Владивостокский отряд не мычит не телится, адмирал создал свой. «Отрок» туда же вошёл.