Возможно, в кафе с пончиками за углом еще теплее, где я смогу как следует
заесть стресс и обиду, обильно посыпав их сахарной пудрой. Позади меня
остановилась машина, и тут до меня дошло, как я, наверное, сейчас
выглядела: стоя напротив дома, таращилась в окна. Я расправила плечи,
услышав звук разблокировки дверей, после чего развернулась и пошла, тут
же в кого-то врезавшись.
– Ой, прошу проще… – начала я и уронила сумку. Растерявшись, я
наклонилась ее поднять.
– Пиппа?
https://vk.com/beautiful_bastard_club
Я уставилась на отполированные коричневые туфли прямо передо мной,
вслушиваясь в мягкий бархатистый голос, который произнес мое имя.
– Привет, – так и не встав, сказала я.
– Привет.
Уверена, со стороны я красочно смотрелась: пала ниц перед каким-то
бизнесменом, и если бы существовало какое-нибудь заклинание, чтобы подо
мной расступился асфальт, и я провалилась туда, медлить не стала бы ни
секунды. Это просто… ужасающая ситуация. Очень медленно я собрала
рассыпавшееся содержимое своей сумки.
Он присел на корточки.
– Что ты здесь делаешь?
О боже.
– Ханна… – начала я, параллельно пытаясь нащупать в сумке ключи от
машины. – Она дала мне твой адрес. Я подумала… – я покачала головой. –
Пожалуйста, только не сердись на нее. Знание, что дома тебя не ждет миссис
в одном белье, придало мне храбрости заскочить на минутку. Наверное, я
захотела увидеться с тобой, – когда в следующую секунду он ничего не
ответил и почувствовав, что вот-вот сгорю от стыда, я добавила: – Прости.
Ты ведь уже говорил, что будешь занят.
Дженсен за локоть притянул меня к себе. А когда я взглянула ему в лицо, то увидела там тень улыбки.
– Тебе незачем извиняться, – тихо сказал он. – Я просто удивлен, увидев
тебя. Приятно удивлен.
Я окинула взглядом его костюм и машину за ним.
– Ты только приехал домой?
Он кивнул, и я посмотрела на часы. Начало двенадцатого ночи.
– А ты не шутил насчет уймы работы, – пробормотала я и оглянулась на
дом. – У тебя свет горит.
Дженсен снова кивнул.
– Он на таймере.
Блин, ну конечно.
Я рассмеялась.
– Точно.
Больше не говоря ни слова, Дженсен наклонился, крепче прижал к себе и
прижался своими губами к моим.
Такое облегчение. Такое тепло. Никакой неуверенности – только
ставшая знакомой ласка его приоткрытых губ и до боли приятные движения
языка. Затем его поцелуи стали легче и короче – мягкие касания в уголках
рта, на подбородке и щеках.
– Я скучал по тебе, – целуя мою шею, сказал он. У него на плечах словно
трехтонная плита, он измотан и измочален.
– Я тоже по тебе скучала, – ответила я и обняла его за шею, когда он