Внезапно сознание его скользнуло по рабочему механизму где-то невдалеке. Шестерни скрежетали, поршни стучали в цилиндрах. Башня крутилась в разные стороны как голова неведомого зверя. Этот танк был близнецом замёрзшего «Панцера». И, видимо, ехал на поиски своего пропавшего братца. Немного погодя в «поле зрения» Сергея попал второй бронированный зверь.
Техника ещё достаточно далеко для того, чтобы установить плотный контакт. Взять управление на себя сейчас не выйдет, только насторожит танкистов. Нужно подпустить их поближе.
Сергей свернул в проулок и, проехав ещё метров двадцать, развернулся, едва не застряв в сугробе — всё-таки «Опель-блиц» не был рассчитан на подобные маневры. Вернувшись, выезжать на дорогу не стал, остановил грузовик и принялся ждать. Вскоре тарахтение двух «Панцеров» стало слышно отчётливо. Ещё немного, и Крутояров уже смог бы взять их под контроль. Он никогда раньше не делал такого и не был уверен в исходе. Но во всём теле ощущался такой прилив сил, что казалось, он сможет перевернуть мир без всяких рычагов. Если раньше он только и мог, что поджечь зажигалку или застопорить движок, то сейчас чувствовал себя гораздо сильней.
«Забрался» в первая машину, осмотрелся в ней, потрогал все шестерни, все рычаги. Затем проник и во второй танк. Проник в каждую деталь, ощутил себя бронеконем. В груди заискрилось новое чувство. Он представлял себя чуть ли не владыкой планеты. Вся техника мира подвластна ему. Ведь с этим даром столько дел можно наворотить.
Техника почти подъехала к проулку, где стоял «Опель». Сергей перехватил управление и сбросил скорость. Он чувствовал, как оба механика пытаются дёргать рычаги, как лихорадочно давят они на педали. Усмехнулся. Теперь «Панцеры» живут своей жизнью, отстранившись от экипажей. Это танки, которые живут сами по себе.
Внутри железных гробов царила паника, экипажи начинали понимать, что всё это значит. Машины стали синхронно разворачиваться, потом остановились. Четыре человека бились в истерике, пытаясь выбраться наружу из металлических контейнеров. Но люки оказались заклинены.
Сергей никогда не убивал ради удовольствия. И старался не лишать жизни других, если можно этого избежать. Но однажды он уже поплатился, и на сей раз решил в гуманиста не играть.
Вышел из кабины и подошёл к ближней машине. Запрыгнул на броню. Прежде, чем открыть люк, достал из кармана гранату, вывинтил детонатор. Рванул его, встав на колени, распахнул люк да швырнул гранату внутрь. Крышка захлопнулась. Паника внутри металлической коробки достигла апогея. Танкисты бились как умирающие рыбины на берегу. Затем глухо хлопнуло, броня под коленями дрогнула. Фашисты замолчали. Навсегда. Крутояров не боялся повредить технику. «Яйца» были слабенькими противопехотными гранатами, навряд ли они могли что-нибудь там покорёжить.