Маттис взял вечернюю тягу в свой сон, и неважно, по чьей воле, но сон этот оказался прекрасным.
Сначала, еще ничего не видя, он услыхал предупреждение.
— Мы прилетели, мы прилетели! Ты здесь?
Конечно, здесь, мог бы ответить Маттис.
Это длилось долго, Маттис, но теперь все изменилось, ласково сказало ему что-то.
Да, изменилось. Светлая полоса высоко над домом, и низко над самой крышей, и со всех сторон, и Маттис услыхал звук, именно такой, как нужно. Дом сразу стал новым, насквозь.
— Но дом — это не самое главное, — сказал Маттис.
Да, не дом, самым главным был Маттис. Светлые полосы прошли сквозь него и изменили до неузнаваемости. Когда он согнул правую руку, чтобы пощупать свои новые бицепсы, они напряглись так, что лопнул рукав. Увидев свои округлые красивые мускулы, Маттис засмеялся.
— Все это хорошо, — сказал он.
— Сила мне пригодится, — сказал он и зорко огляделся.
— Где вы? — крикнул он.
Они засмеялись, притаясь в роще.
— Там, где всегда.
Дом в самом деле стал новым. Маттис подошел к нему и посмотрелся в темное окно. Никогда в жизни он не видел такого сильного, мужественного пария, как тот, что отражался в черном стекле. Он оглядел себя со всех сторон — все в порядке.
Маттис гордо спросил:
— Вы видите?
— Видим, не сомневайся, — ответили ему из рощи, — никого другого мы не видим.
— Подождите немного, — попросил он.
Но ему ответили хором:
— Зачем?
— Что ты хочешь, Маттис?
— Приготовься, Маттис!
— Да, да, не сомневайтесь, — сказал он им их же словами.
Маттис тряхнул головой и тут же почувствовал, что в ней полным-полно всяких подходящих слов, какие говорят девушкам, да и вообще людям, если на то пошло. Беспомощный взгляд — вот все, что он имел раньше. Маттис засмеялся и посмотрел в стекло на свой новый язык, попробовал кое-какие из этих дерзких слов.
— Эй вы там, в роще! — крикнул он. — Вы готовы?
— Готовы, готовы, — ответили они. — Кому же приходить?
— Пусть придет та, которая мне по душе, — ответил он и так напряг бицепсы, что затрещал рукав рубашки.
Все было так интересно! Ему сейчас же ответили:
— Я хочу прийти к тебе.
Остальные голоса как будто провалились.
И вот она вышла из-за деревьев, больше ее уже ничто не скрывало. Тысячу раз он пытался представить себе ее, и все-таки она оказалась совсем другой. Однако он сразу узнал ее и ничуть не смутился. Она подошла к нему, и он почувствовал благоухание.
Он еще не должен был прикасаться к ней.