— Да, познакомился, — ответил он.
Мальчишка оживился:
— Ты будешь еще кататься с ними на лодке, да?
— Возможно, — не моргнув глазом ответил Маттис.
Он верил в это. Когда он произнес эти слова, они как бы стали правдой. Разве это не может повториться?
— Чего только сегодня не было, — сказал он, обращаясь к мальчишке.
Кое-кто засмеялся, но не обидно. Маттис, во всяком случае, не уловил в этом смехе ничего обидного. Он привязал лодку и мог уйти. Люди на пристани были его друзьями, они оказались добрыми и не выдали его. Домой, к Хеге, он не шел, а летел будто на крыльях. Но глаза его были прикованы к озеру: лодка вдали становилась все меньше и меньше — прощайте!
Когда он подошел к дому, его возбуждение немного улеглось. Ровно настолько, чтобы он мог спокойно обо всем рассказать. Счастливая лодка скрылась за синим мысом — Маттис понимал, что она скрылась навсегда. Девушки уедут, и он никогда больше не встретится с ними.
И все-таки это замечательное и важное событие произошло на самом деле. Рассказывая о нем сестре, он не приукрасил его никакой выдумкой, на этот раз было достаточно одной правды. Слушая его, Хеге как будто больше обычного была поглощена вязанием, время от времени она что-то невнятно бормотала ему в ответ.
— Ты меня слушаешь? — спросил он. — Должен сказать, что такое случается не каждый день.
Конечно, — ответила Хеге. — Я слышу каждое слово, если хочешь, могу тебе все повторить.
В то мгновение Маттис даже не думал, как грустно, что он больше не увидит девушек, именно неповторимость этой встречи и придавала ей особый блеск.
Он продолжал рассказывать. Чего только не произошло с ним и этими двумя девушками. Хеге слушала с довольным видом, Маттиса немного злило, что спицы ее движутся как ни в чем не бывало. Она никогда не вязала по воскресеньям, а ведь сегодняшний день был не менее важным, чем воскресенье. Наконец он не выдержал:
— Отложи, пожалуйста, свою кофту.
— Это еще почему?
— Потому что сегодня вроде воскресенья. Для меня.
Хеге опустила кофту на колени и стала слушать. Он как раз дошел до самого важного. Исполненный благодарности, он повторял ей прощальные слова Ингер и Анны:
— Мы никогда не забудем эту прогулку, сказали они. Пер или Маттис, нам это совершенно безразлично, сказали они.
Нет, Ингер и Анна больше не плавали по озеру. Но Маттис теперь дышал как будто совсем другим воздухом. Он чувствовал себя более уверенно, уверенней шел по дороге и совсем иначе входил в лавку. Он видел по лицам, что о случившемся знают все. Первые шесть человек сделали свое дело, остальное получилось само собой.