Теперь уже преподаватели и сотрудники всевозможного мыслимого разбора втекали в зал, и характеристики Бесси звучали еще быстрей. Вон та советница по финансовому содействию, мрачно информировала меня она, – из центрального Нью-Хэмпшира и водит «фольксваген». А вот учитель биологии справа от нее водит «додж-династи» и родом из Вирджинии.
– Это и в самом деле чересчур, – не выдержал я. – Мне никак не запомнить все эти имена, лица и марки машин. Не говоря уже о штатах Союза. В смысле – все сразу, вот так?
– Впитывайте, что можете. У вас скоро будет время самостоятельно все освоить…
В кафетерии почти все преподаватели уже сидели со своими кафедрами, и я там и тут слышал обрывки конкурирующих разговоров. Ближе ко мне английские филологи скорбели о непостоянстве и продажности нью-йоркского книгоиздания и той неохоте, с какой литературные агенты берут писателей из Разъезда Коровий Мык. Столиком дальше Расти Стоукс председательствовал над сборищем кафедры зоотехнии – они сами занимали целый стол и живо обсуждали недавнее осеменение быков. За столиками дальше я видел кафедру медсестринского дела, преподавателей автомобилистики, советников по финансовому содействию, обслуживающий персонал и безопасность и кафедру современных языков. Гуманитарные науки расположились главным образом по одну сторону зала, точные и естественные – по другую. Искусства занимали столики ближе к переду, а вот Ремесла – к заду. Для такого маленького колледжа, казалось, хорошо представлены все академические дисциплины, хотя взаимодействия меж ними наблюдалось на удивление мало.
– И это еще не худшее, – согласилась Бесси. – Приглядитесь внимательней к столикам. Получше присмотритесь…
И я, присмотревшись получше, увидел, что в широких различиях есть подразделения, а внутри этих подразделений – подразделения подразделений. Даже за отдельными столиками замечались разницы, стратификации и бесчисленные группировки и фракции. С помощью Бесси я начал замечать, что даже у гуманитарных наук все обстояло не так гармонично, как выглядело снаружи: группками сидели преподаватели из сельской местности, а также – владельцы четырехцилиндровых импортных машин, те, чьи родители содействовали отказу от власти большинства, и те, кто, будучи настоятельно спрошены, с большей готовностью признали бы в себе духовность, а не религиозность. Доктора наук сбились в кучку, вполне отдельную от их менее маститых коллег. Республиканцы сидели слева, федералисты – справа. Европеоиды держались по преимуществу вместе, а монголоиды колледжа, где могли, заполняли лакуны – а сильно сбоку и поодаль сам по себе и занимая три пятых очень маленького стула сидел единственный штатный негроид