Арабская кровь (Валько) - страница 164

Аббас пробует набрать номер в своем мобильном. «А вдруг удастся?» – думает он. Слышен сигнал подключения, и он с удивлением отодвигает аппарат от уха и смотрит на экран, на котором высвечивается имя Рашида.

– Да? – как с того света, слышится голос парня.

– Сынок, любимый, – начинает мужчина слабым голосом. – Я всегда тебя очень любил и никогда не считал пасынком, только собственным ребенком.

– Я тебя тоже люблю, baba[75], – отвечает Рашид удивленно. – Что случилось? – беспокоится он.

– Дай мне рассказать, потому что у меня немного времени.

Аббас стискивает в руке маленький удобный револьвер из сумки Муаида, которую тот попросил перепрятать у них.

– Заботься о матери, она сейчас очень будет нуждаться в тебе. И помни: не мсти. Аллах отплатит тем, кто согрешил. Мщение – это плохая вещь. Заботься и оставайся таким же добрым человеком, каким ты был до сих пор. Спасибо тебе за все, сынок.

Он отключается и решительным движением всовывает дуло пистолета в рот. Нажимает на курок.

Муаид тихо проворачивает ключ в замке, входит в дом и осторожно закрывает за собой тяжелую деревянную дверь. Одиннадцать часов ночи. Мужчина едва переставляет ноги от усталости: он с шести утра на работе. Сгорбившись, он на цыпочках проходит через большой темный зал, в котором горит только одна маленькая лампочка у стены.

– Привет! – вскрикивает он от ужаса, когда бегущий к выходу Рашид случайно налетает на него. – Что слышно?

Муаид хватает молодого мужчину за полы распахнутой хлопчатобумажной рубашки. В сумраке он видит только большие дикие глаза, которые сейчас еще темнее, чем обычно. Нельзя отличить зрачки от радужки.

– Слышал, что творится в Эз-Завии? – спрашивает он, задерживая Рашида, который весь превратился в слух. – Она окружена силами Каддафи! У нас в больнице тарелка настроена на программы Ближнего Востока, и мы ловим «Аль-Джазиру». Благодаря телевидению Катара мы узнаем, что происходит в нашей собственной стране.

– А что еще сообщили?

– Говорят, город в осаде. Чтобы в него въехать, нужно миновать несколько контрольных пунктов. В руках мятежников было городское правительство, расположенное у главной площади. Но наша доблестная армия применила тяжелую артиллерию. Пожалуй, уже все закончено. В центре города стреляли из танков, представляешь себе?

– Нет, – мертвым голосом говорит парень и хочет уже идти.

– Надеюсь, наша семейка не поперлась сегодня в город за покупками? Не были такими безрассудными?

Муаид включает верхнюю лампу и с беспокойством смотрит на двоюродного брата. При более ярком освещении он видит, что лицо Рашида искажено от боли и муки, а темные глаза горят от бешенства. Он также замечает глубокую вертикальную морщину, прорезавшую лоб молодого человека, которой никогда раньше не видел.