[43] – кричит восьмилетний сынок Хадиджи Асир, усевшись на собственную лошадку.
– У меня такие бутузы, – вздыхает она, – Бог смотрит на меня ласково и награждает за ад, который я пережила в молодости.
– У меня тоже иногда создается такое же впечатление. – Дорота обнимает бывшую невестку и кладет голову ей на плечо. – У меня сейчас чудесная семья, а для полноты счастья Бог помог мне найти Марысю.
– Где так хорошо выучила арабский? Ты никогда бегло не разговаривала.
– В Саудовской Аравии ходила на курсы литературного языка, но основы получила, будучи почти два года в Ал-Авайнат, в Сахаре. Я говорила только по-ливийски. Ахмед устроил мне эту ссылку.
– Какой ужасный тип мой братишка! Малика тоже приложила к этому руку, пытаясь замять это дело.
– Что ж, нетрудно предположить, что так все и было. Пусть хотя бы сейчас пребывает в покое. Она не виновата, просто хотела помочь брату, – оправдывает пострадавшая умершую.
– У тебя доброе сердце, Дот. Не держишь обиду. Мы, арабы, не такие. Нам тяжело прощать.
– Мириам, хочешь попробовать? – Рашид подъезжает к балюстраде и ссаживает счастливую Навин, которая бежит к матери отчитаться. – Иди, не бойся.
Он протягивает руку.
– Это старая надежная лошадка, она привыкла к начинающим ездокам.
– Спасибо, но мне боязно. – Молодая женщина прячется за мать, а все взрываются беззаботным смехом.
– Тетя – трусиха, тетя боится! – Четверо малышей Хадиджи прыгают вокруг Марыси, а она их отгоняет.
Ей удается поймать маленькую пятилетнюю Муниру. Она кружит ее, как на карусели. Через минуту они с визгом подбегают к группе людей, которые о чем-то серьезно спорят. Пока они разговаривали, подъехали старший сын Хадиджи, Мохамед, с женой Зейнаб и Хасан с Адамом, но без Баськи.
Хадиджа любой ценой хочет спасти сегодняшнюю встречу.
– Почему вы все такие грустные? Хватит уже разговоров о политике и других глупостях. Эти темы вам вредны, – смеется она.
– Ты права, любимая. – Аббас подходит к жене и нежно гладит ее по щеке. – Так, может, подсластишь нам жизнь, а?
– Как раз время пирожных! – Хозяйка направляется к дому, а остальные женщины к ней присоединяются.
– Красиво живете, – говорит Дорота, осматриваясь вокруг. – Огромная вилла.
– У нас много детей, поэтому должно быть просторно. Все это благодаря помощи Муаида. И муж у меня работящий.
– Не нужно было трогать эти грязные деньги, – включается в разговор хмурая Наджля. – Пусть бы себе сгнили в банке.
– Ты что, сдурела? – возмущается Хадиджа. – Неужели было бы лучше, если бы их забрал назад этот кровопийца Муаммар? Или если бы за пятьдесят лет их съел банк? Нашей семье положено было какое-то возмещение. В конце концов, он пользовался Маликой десять лет, сделал ей ребенка. Эти доллары – его алименты, которые он не платил. Она знала, что на счету есть солидная сумма, и все по закону оформила, чтобы ее бедный сын справедливо получил наследство.