Между тем Янг, мечтавший только о материальных благах, продолжал рыться по всей кладовой с ворчанием и проклятиями.
– Ну, теперь нечего больше искать, – произнес он с разочарованным видом, – этот старый король решительно был идиот или помешанный. Взгляните сюда: ведь это даже не наконечник стрелы, а просто осколок зеленого стекла! Мне кажется, он отскочил от разбитого дна портерной бутылки. Нечего сказать, хорош клад! И стоило придумывать столько предосторожностей, чтобы скрыть к нему дорогу! Вероятно, ваш король долго сидел и раздумывал, чем бы это ему получше доказать, что у него самая дурацкая башка мире. Уж точно отменный дурак, формальный идиот! Пойдемте-ка отсюда, нечего нам тут делать. И какая жалость: ведь всего в нескольких шагах от нас лежат слитки золота, наваленные друг на друга, точно поленья дров, а мы не в силах достать их! Право, тут можно лопнуть с досады. Ну, зачем мы так опростоволосились, захлопнув за собой опускную дверь? Нам следовало оставить свободной эту лазейку. Впрочем, что за беда, профессор, ведь и теперь можно попытаться. У нас с собой ружья. Попробуем проникнуть туда. Черные дьяволы едва ли помешают нам, да и во всяком случае стоит попытаться: не уходить же отсюда с пустыми руками!
Слушая товарища, я внимательно рассматривал предмет, возбуждавший его бурное негодование, и вместо ответа спросил:
– А что, много таких кусочков стекла от портерной бутылки в том кувшине?
– Он полон ими до краев, – отвечал грузовой агент с презрительной миной.
– Ну, а другой, рядом с ним?
– Также битком набит этим мусором. Все кувшины по эту сторону комнаты наполнены стеклянными осколками, – прибавил он, торопливо опуская руку в каждый сосуд поочередно.
В кладовой опять поднялось густое облако пыли и мы принялись чихать до слез.
– Черт возьми, какая гадость! Уйдемте поскорей, профессор, постараемся лучше добыть золотые слитки.
– Подождите, надо прежде осмотреть золотые сосуды, – отвечал я, переходя на последнюю сторону комнаты, еще не осмотренную нами.
– К чему это? – сердито возразил Янг.
Но он все-таки запустил руку в золотую вазу и вынул оттуда маленький черный шарик.
– Вот еще гадость: какие-то катышки из сапожного вара. Ну, нечего сказать, хорош царский клад!
Я принялся с любопытством осматривать шарик, поданный мне Янгом, и наконец вздумал разрезать его перочинным ножом. Под наружной оболочкой, напоминавшей гуттаперчу, я нашел слой ваты, а под ним какое-то твердое тело величиной с обыкновенный орех. Пока я занимался шариком, Янг осмотрел содержимое других сосудов, которые сами по себе представляли большую редкость: они были сделаны из кованого золота и покрыты оригинальными украшениями.