Слишком долго он жил тем, что ненавидел сводного брата, чтобы теперь желать жену своего врага. Не имело особого значения, был или не был их брак доведен до логического завершения… Не имело значения, любила она Эдмунда или презирала. Она была его вдовой.
А еще он не мог забыть о ее обмане.
Мередит неподвижно застыла как мраморное изваяние, идеальный образ оскорбленной добродетели. Одна ее рука была прижата к губам, словно они пылали лютым огнем. Графиня смотрела на него своими большими глазами, напоминающими глаза ребенка. Лицо ее побледнело. Все в ней, до последней веснушки на носу, придавало женщине вид попранной добродетели, что делало ее обман еще более мерзким. Ник чувствовал себя полнейшим глупцом из-за того, что она так хитро провела его… А он попался на ее чары и бросился ее целовать. Либо он обезумел, либо окончательно не владеет собой.
– Простите, я не совладал с собой, – махнув рукой в ее сторону, произнес Ник. – Вам стоит, пожалуй, одеться.
Опустив взгляд, Мередит охнула так, словно только сейчас обратила внимание на то, что почти обнажена. Тот час же она бросилась натягивать халат, в спешке затянув на довольно узкой талии пояс, чем еще больше подчеркнула крутизну своих пышных бедер. Ник зажмурился словно от боли. Мередит представляла собой плотский идеал женщины. Каким-то чудом она избежала пристального внимания со стороны мужчин, но в Лондоне будет по-другому. Леди Дэрринг, без сомнения, не станет стесняться выставлять ее тело напоказ. Острая боль пронзила его грудь, почти столь же острая, как и та, что гнездилась внизу его живота. Ник не был уверен, сможет ли он молчаливо наблюдать за этим…
– Вам дурно? – Рука Мередит, легкая как перышко, коснулась его плеча.
Стряхнув ее с себя, Ник отпрянул назад так, словно плоть графини жгла его огнем. Впрочем, так оно и было: несмотря на все ухищрения мужчины, ее прикосновение поджигало его кровь и огонь распространялся до низа живота.
– Я хотел бы, чтобы мы оба забыли о том, что сейчас произошло. Впрочем, позабыть не удастся, но можно притвориться, будто ничего этого не было.
– А-а-а… – В глубине ее темно-зеленых глаз мелькнула обида, однако тот час же исчезла, уступив место ледяной неприступности.
– Не фантазируйте на сей счет. Это была всего лишь похоть. Такое случается. Даже люди, ненавидящие друг друга, легко поддаются похотливым влечениям. – Ник говорил пошлости, стараясь убедить не столько ее, сколько самого себя.
– Какое облегчение! – холодность в ее взгляде отразилась и в словах. – А я еще дивилась тому, что могу целовать мужчину, столь мне омерзительного. Весьма признательна вам за сей урок. У меня не много опыта в подобного рода делах. Мне бы не хотелось показаться излишне неосведомленной, когда я буду иметь дело с будущим мужем. Поцеловать милого сердцу мужчину, должно быть, намного приятнее. С нетерпением ожидаю такой возможности, – дерзко приподняв подбородок, заявила Мередит. – Но не забудьте о том, что не я, а вы первый меня поцеловали. Прошу вас! В будущем держитесь от меня подальше. Я не собираюсь попусту тратить время в присутствии таких, как вы. Мне еще надо поймать в силки подходящего мужа.