Просто вырвалось!..
А я ей в ответ:
– Нет, это они контрреволюционеры, твои городские дружки, а он как раз и есть настоящий революционер, от земли, хотя я его и не люблю, и никогда не любил, и потому и дезертировал из его армии!
Да, у меня, кстати, об этом даже справка есть от нашей нынешней власти. Вот что я тогда запальчиво воскликнул. А жена жестоко засмеялась и ответила: будут смотреть не в справку, а на твою рожу, а по роже ты вылитый генерал, заочно приговорённый к расстрелу за узурпацию власти, подтасовку результатов выборов, пытки вождей оппозиции и что там ещё?!
А я:
– Поменьше бы ты читала газет и побольше занималась домашним хозяйством, тогда бы у нас у каждого было бы своё индивидуальное полотенце, и тогда всякий приблудный генерал не хватался бы за предметы моей личной гигиены! Да у нас даже в казарме пулемётных курсов у каждого курсанта было своё полотенце! Вот какой был порядок при господине генерале, не то что у вас на гражданке – куда ни повернись, везде помойка и бардак!
А жена в ответ: ну так если он такой хороший, чего ты тогда не поцеловал его в задницу, когда он здесь целый вечер сидел, а вместо этого ты, как законченный бандит, всунул ему, спящему, нож в спину!
Ну, тут у меня окончательно лопнуло терпение, и я опять схватился за свой солдатский нож. А он мне очень дорог! Когда я дезертировал из армии, мне вначале нужно было, чтобы добраться до пожарной лестницы, снять часового. И я вот этим ножом…
И об этом у меня тоже есть справка, прошу, ваша честь, присовокупить её к делу, чтобы мои потомки, а у меня два внука в городе, могли этим гордиться и при опросах и во всех анкетах…
Ну, ладно! Да, так вот, я схватился за нож…
И вдруг мы с женой слышим: заржали лошади! Где-то ещё очень далеко. И затарахтел мотор. У жены лицо опять перекосилось и она мне злобно говорит: свинья, ты разбил мою жизнь, мать говорила мне, что я совершаю самую страшную ошибку в своей жизни, выходя за тебя замуж! А теперь лезь в погреб, она говорит, а я их отведу.
– Нет, – сказал я, – в погребе они меня сразу найдут. Они первым делом всегда лезут в погреб. Я лучше спрячусь в лесу.
Она: там давно уже никого нет, одни оттуда вышли, а других там, как тетеревов, перестреляли.
А я говорю:
– Тогда я буду там сидеть один, буду первым, а после ко мне потянутся все недовольные…
Нет, ваша честь, искать в лесу генерала я не собирался. Не с моим лицом такое делать, сами понимаете. Он бы только за одно это наше сходство сразу вышиб мне мозги. А потом ещё это моё дезертирство, о котором он, оказывается, за все эти годы не забыл, вот я о чём тогда подумал.