Поезд, не сбавляя хода, прошёл мимо.
Весь следующий день стрелочник провёл возле телеграфного аппарата, пытаясь его починить. Но безрезультатно. И ещё: все поезда, следовавшие через его стрелочный пост, он в тот день направлял так: чётные составы по одной ветке, а нечётные по другой.
И последнее: когда он пытался кричать и указывать на домик, в служебном окне которого был виден телеграфный аппарат, солдаты, ехавшие в проходящих поездах, откровенно смеялись над ним, а один из офицеров даже выхватил пистолет и выстрелил в стрелочника. Но пуля, к счастью, пролетела мимо.
С тех пор так оно и повелось, что чётные составы стрелочник отправлял в одну сторону, а нечётные в другую. Ведь там и там война, думал он, значит, надо распределять наши силы так, чтобы противнику нигде не было послабления.
Шли дни, недели, месяцы. Стрелочник вошёл в азарт, теперь он считал не только составы, но и что они везли, и сколько, поэтому порой бывало так, что один состав в одну сторону он засчитывал за три в другую, а когда они проезжали мимо него, он в одной руке держал служебный флажок, а вторую браво прикладывал к козырьку и замирал по стойке смирно. Из вагонов ему на это отвечали радостными выкриками или даже стрельбой вверх из ракетниц.
И вдруг всё это прекратилось. Телеграф молчал. Поезда не ходили. Так продолжалось очень долго – вначале день, затем неделю, вторую, третью, целый месяц…
А потом внезапно появился поезд, хоть телеграф и молчал. Да это и неудивительно, подумал стрелочник, лихорадочно надевая фуражку, – поезд ведь шёл не из города, а с обратной стороны, от леса, то есть оттуда, где война! Больше ни о чём уже не думая, стрелочник выбежал к полотну и переставил стрелку на приём состава. Он это сделал очень быстро, но всё равно, когда он выпрямился, поезд был уже невероятно близко от него.
И какой это был странный, необычный поезд! Во-первых, он был очень длинный, вагонов в пятьдесят, не меньше, а локомотив не наш, значит, трофейный, тут же подумал стрелочник, значит, наши победили! И сколько знамён торчит из окон! И все, кто их держит, радостно кричат «ура!»! На крыше штабного вагона сидит духовой оркестр и играет марш! Вагоны проезжали, проезжали, проезжали мимо, стрелочник стоял по стойке смирно и держал руку под козырёк, и он тоже кричал в ответ, он ведь тоже чувствовал себя причастным к победе, ведь кто как не он дни и ночи не спал, пропуская составы к войне, да и ещё беспокоясь, чтобы удары по противнику наносились бы со всех сторон! И враг не выдержал и побежал, и вот он наконец разбит, вне себя от счастья думал стрелочник, солдаты-победители, глядя на него из окон, радостно смеялись, оркестр продолжал играть, заливались гармошки, стучали колёса на стыках, солнце сияло, было очень хорошо, голова кружилась, зато рука со служебным флажком твёрдо застыла в условном положении «путь на всём перегоне свободен»…