– Ручей… из горы бьет родник.
– За всю свою жизнь не видел более удобного места для неприступной крепости. Почему ее до сих пор здесь не построили?
Слегка приостановившийся великий визирь подумал, что слова «за всю свою жизнь» в устах столь молодого человека звучат по меньшей мере странно.
Изможденные люди валялись прямо на улицах. Вперемешку со скелетами. Скелетами людей и животных. Вдоль улиц бродили угрюмые, запыленные босые бородатые воины с копьями наперевес. Пешаварцы, догадался Тимур. Можно было только посочувствовать государю, вынужденному положиться на такое воинство.
– Вот, – сказал великий визирь, указывая на невысокий покосившийся дом за полуразрушенным саманным забором.
Эмиры не поняли, в чем тут дело, и вопрошающе воззрились на Гердаб-бека.
– Дом. Здесь…
И только тогда Хуссейн и Тимур догадалась, о чем идет речь. Итак, в этом хлеву живет повелитель Сеистана Шахруд-хан. Ворота были навсегда распахнуты и в распахнутом состоянии изувечены. Порог жилища был почему-то усыпан птичьими перьями. Никто не встретил гостей. Одинокий пешаварец, судя по всему приставленный для охраны высокородной особы, уныло сидел в сторонке, прислонившись спиной к уличной печке и поставив копье между колен.
Тимур и Хуссейн вошли внутрь. Тихо, жарко, уныло.
Шахруд-хана они нашли в небольшой затемненной комнате, он стоял на коленях на коврике, брошенном на глиняный пол, и методично отбивал поклоны. Один, два… сто. Хуссейн и Тимур как завороженные наблюдали за ним. Очень скоро они перестали надеяться, что он увидит их и хоть как-то отреагирует на появление гостей, но что-то мешало уйти, трудно было просто отвернуться от этого зрелища: правитель Сеистана молча и неутомимо отбивает никому, кажется, не посвященные поклоны.
Гердаб-бек тронул за локти одного и другого, и выведенные из полутранса эмиры вышли из дома наружу. Там великий визирь объяснил им, что так продолжается уже несколько недель. Хан почти ничего не ест, по крайней мере не каждый день принимает пищу, прекращает отбивание поклонов только тогда, когда теряет сознание. Очнувшись, поспав немного, он принимается за свое странное дело снова. Это жилище он выбрал себе сам. В тот самый день, когда после разгрома дружины скрылся в этом селении. До него здесь жил местный праведник, ненормальный человек.
– Удары судьбы – их было слишком много – помутили разум нашего властителя, – печально сказал Гердаб-бек.
– А кто придумал позвать нас? – спросил Тимур.
Великий визирь мрачно вздохнул:
– Я послал своего младшего брата Кердаб-бека в Кандагар. Ему было велено все объяснить вам по дороге…