— Даже не начинай, парень. Я спросил разрешения перед тем, как начать с ней встречаться, и ты сказал, что все нормально.
— Знаю, что сказал, но… — Ника передернуло. — Разве меня не может тошнить?
Бабба фыркнул.
— Подрасти, сопляк.
Ник пытался, но было тяжело. Пусть он и желал матери счастья, но не мог представить, что она с кем-то встречается, особенно с его другом и наставником. И то, что Бабба разрешал его маме называть его Майклом, не укладывалось у Ника в голове.
Это позволялось лишь его матери. И Чирайз Готье.
Когда они покинули здание школы и Ник направился домой, Бабба остановил его:
— Я сказал Чирайз, что возьму тебя с собой в магазин, чтобы присмотреть, пока она работает.
— Господи, Бабба, мне скоро исполнится семнадцать! Серьезно?
Голубые глаза Баббы потемнели от горя.
Ник мысленно пнул себя, вспомнив, что жена и сын Баббы были убиты, потому что она вернулась домой, приболев, и была там одна, когда туда кто-то вломился.
— Не стоит оставаться одному, когда болеешь. Нужно, чтобы кто-то присмотрел за тобой, чтобы ты мог поспать.
В глазах Баббы были эмоции, в отличии от его голоса. В них была вся тяжесть горя и самоуничижения, но которые Бабба сам себя обрек. Он считал себя ответственным за то, что не вернулся домой пораньше, чтобы побыть с женой. Именно поэтому он так отчаянно охотился на зомби.
Именно поэтому чрезмерно всех опекал. И именно поэтому Ник позволил ему встречаться с его мамой. Пока с ней был Бабба, он знал, что с ее головы не упадет ни волоска. Бабба разорвет любого.
— Ладно, извини. Ты прав, — он не стал говорить Баббе, что в квартире он бы был не один. Там был Ксев. Или должен был быть. Но только он и его команда знали, что Ксев был Мистером Пушистые ботиночки.
Когда они подошли к магазину компьютерной техники и оружия Баббы, который располагался в квартале от школы, Бабба открыл перед ним дверь.
— Отправить Марка за супом или еще за чем?
— Да нет, пока не надо. Но не откажусь от пиццы через часок.
— От пиццы? Господи, Майки, не удивительно, что тебе так нравится этот мальчик. Он прямо как ты!
Ник застыл посреди магазина, заслышав незнакомый голос с густым техасским акцентом.
Обычно он замыкался при незнакомцах. Он повернулся, чтобы обнаружить высокого мощного мужчину за прилавком, которому было около шестидесяти. Хотя они не встречались раньше, Ник немедленно его узнал.
— Эй! Да это же Бабба из рекламы! — единственная разница — вместо фланелевой рубашки и футболки с зомби на нем была красная рубашка поло и джинсы, в его темных волосах и бороде мелькала седина.