Не обращая на это внимания, она стояла на балконе с демоном Чаронте, которая напоминала ей более высокую Сими, если не считать её кожи, которая была красного и белого оттенков.
Одетая в чёрную броню, она носила на своих эбонитовых волосах красные перышки и золотые бусины. Кончики ее острых, как у пикси ушек, были покрыты золотом.
— У меня плохое предчувствие, Рубати. Тебе следует поступить, как хочет Монакрибос, и бежать вместе с ним.
— Я не боюсь, Кси. Его мать защитит нас. Брайт не позволит причинить вред её ребёнку. Такое обещание дали ей и его отцу другие боги, когда Киссар отдал свою жизнь, чтобы Монакрибос смог появиться на свет. Они поклялись, что никогда не попросят её пожертвовать больше своей крови, — Она обхватила свой живот, который только начал округляться, указывая на ее беременность. — Мы в безопасности от их гнева.
Вдруг небо над головой потемнело. Гром прогремел так сильно, что затрясло здания вокруг них.
Рубати оступилась, её белые крылья раскрылись, чтобы не потерять равновесие и не причинить вреда своему ещё нерождённому ребёнку.
— У нас опять война?
— Я не уверена, но меня призывают. Тебе следует спрятаться! — Ксиамара спрыгнула с балкона и полетела в направлении города.
Как только Рубати собралась уйти, она увидела, что Монакрибос вошёл в комнату через двери.
Ее накрыла волна облегчения.
— Любовь моя! — она бросилась к нему и получила настолько сильный удар, что он сбил ее с ног, и ее протащило по полу.
Пораженная, она едва не потеряла сознание, когда он схватил её.
Он сжал кулак и поднял ее вверх.
— Будь проклята за то, что ты сделала!
Она схватила его руку обоими своими и попыталась ослабить хватку.
— Кри? Да что с тобой?
Но похоже, слова ее не были услышаны. Он яростно уставился на нее.
К тому времени, как кровь очистилась от снадобья, которое ему дали, и он пришёл в себя, было уже поздно.
Рубати едва цеплялась за жизнь.
Монакрибос в ужасе отшатнулся, когда он оценил картину и увидел, что он сделал с женщиной, которую любил больше всего на свете. Он увидел свои окровавленные руки и её ослабленное тело.
— Ру?
Её дыхание прерывалось, она смотрела на него, слишком слабая и сломленая, чтобы двигаться. Слезы капали из углов её глаз, оставляя потёки крови на лице. Она тяжело сглотнула, прежде чем произнести слабым, наполненным болью шёпотом.
— Я собиралась рассказать тебе о нашем ребёнке, которого я ношу. Но теперь слишком поздно. Ты убил нас обоих.
С этими словами, она испустила последний вздох. И свет, который всегда светил так ярко в её глазах, поблёк и оставил их стеклянными и пустыми.