Вот гад, еще и издевается!
– Здравствуйте, господин ректор, извините за опоздание, – пропыхтела, пытаясь отдышаться после пробежки.
– Вы помните, что вам надо выбрать курс? – посмотрел на меня ректор и, дождавшись кивка, встал. – Пойдемте.
А дальше начался мой персональный ад!
В целительском крыле мне не понравилось сразу: все белое и безжизненное. А самое главное, я чувствовала близкую смерть и тяжёлые болезни. Судорожно вздохнув, потянулась к закрытой двери, ректор стоял и молча наблюдал за моими действиями, ну раз молчит – значит войдем.
Толкнула дверь и замерла на пороге.
В середине маленькой комнаты на кровати лежал юноша с такими же пепельными волосами как у меня. Но на данный момент юноша сам был таким же цветом, что и волосы. Подошла к кровати, совсем еще молодой.
– Что с ним? – спросила у подошедшего старика в белом халате.
– То, от чего вымирают Магические расы.
– Значит, он не поправится? – спросила с надеждой, что это не так.
– Как и все, кто находится в этом крыле, – отрицательно покачал головой мужчина. – Мы всё надеемся на чудо, поэтому и приводим сюда адептов. Веря в призрачную надежду, что хоть кто-нибудь увидит, от чего они умирают.
Я стояла и думала о том, что даже Маги не всесильны.
Хотя-я…
«Учитель…» – позвала как всегда мысленно.
«Смотри…» – прозвучало в ответ.
М-да, ну хоть что-то в этой жизни остается неизменным, улыбнулась про себя.
– Нисса, ты смогла увидеть яд гаара, – прошептал беловолосый целитель. – Не могла бы ты… – голос у старика сорвался. – Здесь лежит вся моя семья.
– Но мы же уже выяснили, что я не могу лечить, – растерянно прошептала я.
– Я не прошу тебя лечить, здесь много кому это по силам, мы ничего не можем сделать, когда не видим.
Если учитель сказал смотреть, значит, я могу помочь, вот только чем мне это будет грозить.
– А таких больных много?
– Больше двух десятков, – произнес ректор. – И они один за другим умирают, никто не продержался дольше шести месяцев.
А я стояла и повторяла: больше двух десятков и одна маленькая я, но что одна жизнь против десятков спасённых. К тому же, еще не ясно, каким образом мне это аукнется, а в том что аукнется – сомневаться не приходилось.
Юноша лежал неподвижно и, осмотрев его с ног до головы, перевела взгляд на окно, думая о том, как сообщить старичку, который смотрит на меня с такой надеждой, что я ничем не могу помочь.
Глаза затуманили слезы, и мне показалось, что я вижу черное пятно, сидящее на груди парня, моргнула, и все исчезло. Стала смотреть как бы сквозь парня, рассеивая зрение.
Черное пятно на груди действительно было, и оно было живым! Размытая субстанция, тонкими отростками цеплялась за тело. Будто почувствовав взгляд, пятно открыло глаза и с шипением щелкнуло мелкими и острыми – словно иглы – зубами.