Но ни о каком мире не могло быть и речи. Польша бурлила, у русской армии происходили бесконечные стычки с местным населением и той малой толикой солдат, которую называли польской коронной армией. Но это пережить можно, на то и форму носишь. Другая, обычная беда русских в Европах раздражала до крайности: «о пропитании нашего войска старания нет», то есть Солдат кормить нечем, а лошади тоже голодны и мрут.
Канцелярию Левенвольде отыскать было мудрено, никто не знал, что она вообще существует. Пока суд да дело, решили отрабатывать командировочную бумагу, разведывать насчет породистых лошадей и посматривать вокруг – не толчется ли в гостиных Шамбер. Про Шамбера никто ничего не слышал, а заговорив по поводу породистых лошадей, Люберов получил такой отпор, что решил в столице и не заикаться на эту тему. Раздраженный человек государственных бумаг не любит, он о здравом смысле вопиет. По счастью, «верный человек» наконец сыскался в самом доме министра Левенвольде. Родион назвал пароль, все чин чином. Верный человек развел жуткую таинственность, долго водил Родиона и Матвея по апартаментам, все искал укромного местечка, а когда нашел, то еле слышным шепотом сообщил: «Нет, от Петрова никакой информации я не получал».
Уже через три дня друзья поняли, что искать Шамбера в Варшаве столь же разумно, сколько отыскивать пресловутую иголку в пресловутом стоге сена. Решили «ехать на место», то есть найти ту корчму, в которой останавливалась французская карета накануне роковой ночи. В Варшаве это казалось куда как просто, а на деле обернулось новой проблемой. Кажется, ехали из Парижа торной дорогой, в нескольких верстах от Варшавы – то ли в двадцати, то ли тридцати – встали на постой, так проскочи торную дорогу вдоль и поперек и найдешь нужную придорожную гостиницу. Ан нет…
Все придорожные заведения, в которых они завтракали, обедали и ужинали, по описаниям походили на ту, где состоялось некогда соревнование на пари «кто кого перепьет». Описания были столь общи и смутны, что порой напоминали сновидение: зал просторный, потолок низкий, пахнет какой-то дрянью, у стены бочки с затычками – в них пиво или сидр, хозяин плут… Да, да, еще важная подробность: ланки у стола в нужной гостинице были уже обычных, очень неудобно на них сидеть, не лавки – насест куриный. Ну как по таким приметам найти корчму, в которой пил год назад? Матвей, однако, был совершенно уверен в себе и не уставал повторять:
– Когда увижу, сразу узнаю! А эта не та, точно…
– Ну почему не та, посмотри внимательно!
– Потому что в той корчме коновязи у крыльца не было, а здесь вон торчит.