Только теперь миссис Треверс заметила, как темно в каюте.
Иоргенсон слышал, как она, спотыкаясь, переходила с места на место. Минуту спустя женский голос, даже ему показавшийся странным, слабо произнес:
— Нашла. Но часы остановились.
— Не важно. Мне не требуется знать, который час. Тут должен быть ключ. Нашли?
— Да. Ключ привязан к часам, — отвечал изнутри приглушенный голос.
Иоргенсон подождал и опять попросил:
— Просуньте мне их, пожалуйста. Осталось очень мало времени.
Неожиданно для Иоргенсона дверь распахнулась. Он ждал, что часы ему просунут в щелку. Но он не отступил и вообще не обнаружил никакого признака удивления, когда перед ним появилась миссис Треверс, совершенно одетая. В слабом свете утренних сумерек темный силуэт ее плеч и головы с заплетенными косами ясно очерчивался в рамке открытой двери. Миссис Треверс в ее неевропейском одеянии всегда производила на Иоргенсона неприятное, почти отталкивающее впечатление. Ее рост, жесты, походка казались ему совершенно не подходящими к малайскому костюму, — слишком широкому, слишком свободному, слишком смелому и вызывающему. А миссис Треверс Иоргенсон казался похожим в этом темном проходе на расплывающийся белый призрак. Его мертвенное безразличие леденило ее.
Иоргенсон, не поблагодарив, взял часы из ее руки и пробурчал себе под нос:
— Вот, вот. Я еще не забыл, как надо правильно отсчитывать секунды, но все-таки лучше с часами.
Миссис Треверс не понимала, что он хочет сказать, да и не хотела понимать. Мысли ее путались, тело ныло от усталости.
— Я, должно быть, спала, — смущенно проговорила она.
— Я не спал, — проворчал Иоргенсон, фигура которого становилась все яснее и яснее. Свет быстрого восхода усиливался с минуты на минуту, точно солнце торопилось поскорее взглянуть на поселок. — Будьте спокойны, — прибавил он хвастливо.
Миссис Треверс пришло в голову, что и она, может быть, тоже не спала. Ее недавнее состояние, скорее, напоминало неполное, полусознательное, мучительное умирание. Она вздрогнула, припоминая.
— Какая ужасная ночь! — тоскливо пробормотала она.
От Иоргенсона нечего было надеяться получить ответ. Миссис Треверс ждала, что он сейчас же исчезнет, подобно призраку, унося в руках для какой-то непостижимой цели часы Лингарда — тоже мертвые, как и полагается призраку. Но Иоргенсон не двигался. Что за бесчувственное, безжизненное существо! Миссис Треверс охватила тоска такая же смутная, как и все ее ощущения.
— Неужели вы ни слова не можете выговорить? — вскрикнула она.
С полминуты Иоргенсон не издавал ни звука. Затем он забурчал себе в усы: