Шестая рота держалась чуть получше. Это были вессирские горцы, которых непросто сломать и которые, послужив в Горной Страже, видали собственными глазами воистину разные вещи.
«Оказались мы в месте, где солнце никогда не всходит и не заходит? Что ж, это был попросту необычайно длинный день.
Видели мы вещи, которые простых людей привели бы на грань сумасшествия? Давайте не преувеличивать. Видели бы вы, что умеют делать ахерские шаманы, если их по-настоящему разозлить.
Вышли мы оттуда прямиком на поле боя между Фургонщиками и се-кохландийцами, одни боги ведают как далеко от гор?
Ну так и что? Оружие ведь у нас в руках, верно?
Если боги когда-либо станут искать что-то, что тверже алмаза, пусть используют вессирский дух».
Только Фенло Нур выглядел так, словно не знал – пытаться ему сбегать или делать вид, что ничего не случилось. Кеннет же решил пока оставить Нура в покое. Десятнику придется самому справляться с тем, что он сделал, и принять решение, останется ли он с ротой. Исчезни он – и вписать его в список потерь не составило бы никакого труда.
Лейтенант осмотрелся. Это не был обычный хаос. По мере того как Кеннет приглядывался к беспорядочному движению в лагере, он начинал улавливать определенный порядок. Из глубоких рядов конницы, стоящей лицом к полю битвы, то и дело вырывались кочевники, то поодиночке, то группами, и исчезали между шатрами. Видел, как они входят внутрь и как выходят через минуту. Уже другие, изменившиеся, с лицами бледными, словно полотно, покрытыми потом, некоторые держа в руках оружие – так, словно не знали, что с ним теперь делать. Покачиваясь, подходили к своим лошадям и занимали место в строю. Потом перед шеренгой проехал отряд кавалерии под крашенным в алое бунчуком. Командир его орал что-то и размахивал руками, но никто не обращал на него внимания.
– Что-то там происходит, господин лейтенант. – Велергорф указал на лагерь верданно.
И правда – происходило. Между фургонами вытекала наружу армия, если можно это так назвать, потому что на первый взгляд Фургонщики походили на обычную толпу, смешавшуюся без складу и ладу. Шли линией шириной в какую-то четверть мили, все более и более глубокой, по мере того как очередные группы покидали свои позиции. Нет, Кеннет должен был отдать им справедливость, – все же в том был какой-то порядок, с внешней линии обороны вытаскивали фургоны, и их ставили на флангах: похоже, люди намеревались их толкать, а фронт оброс стеной щитов, видимо кто-то там все же командовал.
Но все равно это было глупо. Отказаться от обороны за многочисленными баррикадами и выходить в поле против конницы?