Убош взял с собой кусок рубашки Тима, в которую тот был одет, когда попал в плен. «Мусорщики» намеревались разрезать одежду хомо на полосы для обмоток, но Пуго сказал, что ее лучше сохранить. На всякий случай.
Как в воду глядел трехглазый шам. Вот рубашка и пригодилась. По ее запаху Шуб вычислит Тима в три счета с расстояния в десять шагов. Пусть Шуб и балбес, но нюх у него острый, как у крысособаки. Да и Убош свой нос не на помойке нашел.
– Давай, Шуб, иди первым, я прикрою, – прошептал Убош. – Под арку и вдоль штены. Я жа тобой.
– А пошему я пегвым должен? – заартачился Шуб. – Ты командиг, ты пегвым и иди.
– Прекратить ражговоры, – прошипел Убош. – Опять в ухо жахотел, раждолбай?
Он вытащил из-за пояса «кинжал самоубийцы» и больно ткнул Шуба в ягодицу.
– Ой, – не сдержался тот.
– Выполняй прикаж, балбеш. А не то кажню, как дежертира.
Шуб судорожно шмыгнул носом и шагнул под арку сросшихся стволов дворового дерева.
– Шмелей, – прошипел Убош. – Дампы не трушат. Я иду шледом.
Сам Убош никогда не трусил, потому что был настоящим, чистокровным «мусорщиком». А вот Шуб иногда вел себя неподобающе высокому званию дампа. Что наводило на подозрение о чистоте его породы. Не иначе как мамаша Шуба спуталась однажды с каким-нибудь бродячим вормом. Не зря он такой кикиморой уродился, рожу от задницы не отличишь. И трусость, наверное, от папаши передалась.
Но сейчас происхождение Шуба не имело принципиального значения. Ибо отступить он уже не мог ни при каких условиях. Собравшись с духом, мутант сделал еще один осторожный шаг. И еще один. Его угловатая фигура почти растворилась в темноте под «аркой».
Убош, поколебавшись, двинулся следом. Он не хотел упускать Шуба из вида. Мало ли что взбредет в голову придурку? Еще сунется раньше времени в коридор и наткнется на маркитантов. А те ведь «Стой, кто идет?!» кричать не будут. Начнут палить, и крендец всей операции.
И тут, словно щупальце огромного осьминога, откуда-то сбоку к Шубу кинулась плоская тень. «Лиана!» – понял Убош. Но не крикнул, чтобы предупредить напарника. И не из-за того, что боялся поднять шум. Просто горло вдруг перехватило судорогой.
А через секунду стало поздно, потому что лиана обвила шею Шуба смертельной удавкой. Он пискнул, дернулся и сразу же захрипел. Попытался перерубить лиану кинжалом, да не успел. Два щупальца, спустившись сверху, обхватили Шуба за растопыренные плечи и резко вздернули, отрывая от земли. Еще через миг тело дампа беспомощно трепыхалось вверху тряпичной куклой.
Убош осторожно попятился назад, опасаясь привлечь дополнительное внимание древесного монстра. И вдруг почувствовал за спиной шевеление. Резко крутнувшись на пятках, он рефлекторно, ничего не видя, взмахнул перед собой длинным клинком кинжала. И услышал характерный свиристящий звук рассекаемой надвое веревки – щщелс!