Это отчаянное и спонтанное движение кинжалом спасло Убошу жизнь. Лиана уже готовилась захлестнуть ему шею, но дамп отсек от хищной твари кусок длиной с полметра. Обрубок, напоминающий очертаниями зубастого прыгающего червя, по инерции дотянулся до груди Убоша. И с чавканьем впился в рыхлое тело «мусорщика» своими острыми присосками.
Убош упал на землю, инстинктивно увеличивая расстояние до верхней части стволов плотоядного дерева – именно оттуда тянулись к жертве убийственные щупальца монстра. Перекатился на несколько метров в сторону, удаляясь от «арки смерти», и уже здесь, в относительной безопасности, отодрал от себя кусок лианы. Потом, вымещая бессильную злость, искромсал «червяка» ножом.
О придурковатом напарнике, попавшем в смертельную ловушку, Убош не переживал – на войне как на войне. Лишь подумал о том, что утром маркитанты обнаружат свеженькую мумию и наверняка всполошатся. И так как при Шубе остался кинжал с навершием «мертвая голова», то подозрение в попытке диверсии может пасть на дампов. Следовательно, ему необходимо на рассвете покинуть территорию Стадиона и доложить обо всем Бужыру.
Подумав об этом, Убош с такой силой сжал челюсти, что раскрошил кончик одного из клыков. Вопреки желанию, он не сумел уничтожить изменщика Тима, опозорившего их клан. И перед Бужыром выслужиться не сумел. Ах, какая досада!
Но часы мерзкого хомо все равно сочтены. Как и его вонючей самки. Не будь он Убошем, сто сколопендр им в задницу!
Глава шестая
Право первой руки
Сергей Латыпов досмолил до конца очередную цигарку, не заметив, как тлеющий огонек обжег пальцы. Хотел сделать очередную затяжку и вдруг увидел, что от самокрутки почти ничего не осталось – лишь кусочек бумаги и несколько крошек табака. Вытащил из напоясной сумки кисет, но обнаружил, что тот пуст. Это он что же, все выкурил? То-то во рту такая горечь…
Старшина посмотрел на крепостную стену, тянувшуюся вдоль плаца, но почти ничего не разглядел. В глазах все как-то странно расплывалось и расслаивалось, словно лил сильный, обложной дождь. Тогда он провел по лицу ладонью и вытер с глаз слезы. Надо же, он, получается, плакал…
Полчаса назад ему сообщили о смерти дочери. О том, что девочка тяжело заболела, старшина узнал вчера вечером. Доложив Якубу об итогах разведывательного рейда, он сразу отправился в круглосуточные ясли. Маришке еще не исполнилось двух лет, и Латыпов отдал дочь туда после смерти своей матери. Не мог он со своей службой нормально воспитывать ребенка, лишь навещал.
По дороге завернул в лавку, купил леденцов. Брал и для дочки, и для других ребятишек – ведь в яслях, в основном, воспитывались сироты. Но Маришку так и не увидел. Заведующий сказал, что дочь вместе с еще несколькими ребятишками еще накануне положили в карантинный блок. Мол, дифтерия. И заболевших детей изолировали, чтобы не возникло эпидемии.